Три осколка луны

– Почерк убийства шофера и детектива Зорина – одинаков. К покойникам Матвееву и Сейфуллину ваш покорный слуга не имел никакого отношения, и слава богу. Но сыщик-то на меня работал! И его объектами были Колобок и Ева. От этого мне становится страшно.

– И мне тоже, – признался Алексей.

– Но если и впрямь они работают на государство, выполняют тайную миссию, то смерть Зорина объясняется легко. – Гордеев погрозил ему пальцем. – В органах найдется много специалистов по экстренной отправке на тот свет любого неугодного, по простоте ли душевной или обдуманно перешедшего великим мира сего дорогу. Запросто сломать, «под музыку и пляски», неугодному шею и достойно удалиться. Никто не потребует от тебя ответа. А потребует – пожалеет.

Хозяин дома потянулся за новой бутылкой, легко открыл ее и плеснул темную жидкость в бокалы.

– Что это у нас? Ага, виски. Что ж, пусть будет виски. Ты не против?

Алексей отрицательно помотал головой.

– Отлично. Зорина убили как раз в тот день, когда я навел его на Колобка. И вот от этого факта уйти нельзя. Но тогда почему Колобок испугался и уехал в тот же самый день? Значит, какое-то опасение его посетило или он так боялся огласки? Ему тоже могла грозить опасность? Но тогда почему все еще живы господа Гордеев и Погодин?

– Мы? – затрепетал Алексей.

– Именно. Мы уже сравнительно долгое время мельтешим на пути у Колобка и Евы. – Гордеев встал, подошел к буфету, провернул ключ в замке и полез куда-то вглубь. – Предположить, что мы не в курсе их рискованного предприятия, вряд ли возможно. Мы знаем так много, что теперь я скорее согласился бы пребывать в глубоком неведении.

В руке его появился пистолет.

– Газовый? – спросил Алексей, протягивая руку.

– Он самый, – отдавая ему оружие, кивнул Гордеев. – «Вальтер». Но для них это просто пугач.

– Да-а, – протянул Алексей. – Вот не думал я, во что влипну сразу после армии. Если со мной что-то случится, отец с матерью повесятся.

– А тебя в Предтеченск никто не звал, – резонно заметил Гордеев. – Ладно, посмотрел, и хватит. Лучше выпьем.

Они опрокинули по сто граммов виски.

– Ну как? – спросил Петр.

Алексей пожал плечами:

– Даже не знаю. Коньяк привычнее. А еще привычнее – пиво с водкой.

– Этим не увлекайся, – с отцовской заботой посоветовал Гордеев. Он отломил куриную ногу, впился в нее зубами. – Вот что, – прожевав, сказал Петр, – мы не сдвинемся с места, пока не узнаем, кто эти двое друг другу.

– Кто – двое? – потянувшись за другой ножкой, спросил Погодин.

– Ева и Колобок. Кто же он, этот гребаный фотограф, и моя Ева? Или уже не моя. Что их объединяет? Чем они занимаются? Но можно пойти и по другому следу…

– По какому?

– Когда и куда делась милая Даша Погодина и откуда взялась прекрасная Ева?

– Да, – согласился немного окосевший Алексей. – Это очень важно!

Копченая курица была съедена, кальмары и шпроты тоже, за ними последовала яичница с ветчиной, банка тушенки, остатки осетрового балыка, картошка, отваренная в мундире. Стол представлял собой кладбище объедков. Что до содержимого бара, то ему нанесли если и не абсолютное поражение, то весьма сокрушительный удар. Среди тарелок прятался газовый пистолет.

За окном брезжил рассвет.

– Жизнь человека коротка и зыбка, как у мотылька, что очень близко подлетел к свече, – говорил Гордеев, подливая водку осоловевшему, но еще державшемуся Погодину. – А мы очень близко подлетели к этому огню, Алеша. Очень близко…

– Очень близко…

– Хочешь не хочешь, а приходится заглядывать дальше.

– Приходится…

– А именно: стоит нам остановиться сегодня, прекратить расследование, или идти вперед?

– Идти вперед.

– Потому как, очень возможно, сделай мы еще один неверный шаг, и тотчас же отправимся вслед за детективом Зориным.

Алексей, с туманом в глазах, посмотрел на собутыльника и предусмотрительно промолчал. Кажется, перспектива отправиться за детективом Зориным казалась ему сомнительной, а идти вперед очень хотелось.

Гордеев спал в одежде на неразобранной кровати, Алексей – на его диване с газовым пистолетом в руках… И хотя за окном вовсю разгорался рассвет, на столе мутно сияла лампа.

Гордеев разлепил глаза – было десять утра. Он встал, размял плечи. Спавший на диване Алексей походил на убитого шальной пулей новобранца. Гордеев заботливо накрыл его пледом и проследовал в ванную комнату.

Он долго стоял под холодным душем, сжимая зубы, чтобы не заорать и не выпрыгнуть из ванной. Затем выпил кофе с двумя рюмками коньяку и уже на улице почувствовал, что ему лучше. Появилась лихорадочная активность – значит, стоило браться за дела. Весна тоже придавала бодрости.

Гордеев поймал машину и доехал до большого офисного здания, где арендовал кабинет ныне покойный Зорин. Вахтер был другой – пожилой и серьезный мужчина с усами.

Гордеев склонился над окошечком.

– Простите, мне нужен детектив Зорин, какой у него кабинет?

Охранник нахмурился, стал листать журнал.

– Зорина пока нет, – сказал он.

– А этаж у него какой? Кабинет?

– Третий этаж, кабинет тридцать шесть.