Три папы, красавица и чудовище

— У меня никого нет, — чересчур поспешно заявила я и, чтобы он не продолжал этот скользкий разговор, предложила еще выпить.

— Это его машина стоит в начале деревни? — улыбнулся Артем, подавая мне вино. — Однако он парень с фантазией. Такой розовой феерии я давно не видел. Ладно, если нужна будет помощь с этим типом — обращайся.

Разговоры наши становились все более значительными: стало холодать, и Артем накинул мне на плечи свою куртку. Потом предложил погреть мои руки в своих, и как-то незаметно я оказалась у него на коленях. Целовались мы долго и увлеченно, и я даже стала забывать, где нахожусь, но тут вдалеке послышались крики.

Я, сама не зная почему, поспешно отскочила от Артема, пытаясь разглядеть орущего. Мне показалось, что кричит Костик. Самое интересное, что звал он, кажется, именно меня. Оставив недоумевающего Артема у реки, я кинулась к дороге.

— Дарка, слава богу, нашлась! — откашлялся запыхавшийся Костик, помянув чью-то мать.

И тут выяснилось следующее. Лизавета, у которой остановился Славик, мужчине в доме обрадовалась, надела лучшее платье, сережки с фианитами (Костик назвал их вдовушкиными искорками) и налила ему самогонки. А она у нее очень ядреная.

— Гонит на козьем помете, помяни мое слово, — сплюнул сосед и продолжил повествование. Итак, немного воспрянув духом, Славик выбрался на волю. Встретив Костика у дома, он предложил ему сообразить на двоих. Они сообразили то, что было припрятано у Костика, но удовлетворения не получили. Мелькнула мысль позвать на импровизированный банкет меня. А пока Костик бегал к Лизавете за догонкой, Славик исчез.

— Может, обиделся? — вопрошал меня Костик. — Хотя чего? Я же ему оставил. Не скажу, что половину, нет, чего уж там. Я правду всегда, как есть… Но и не на донышке, конечно. А он куда-то сбежал! А ежели в реку кинется? Мама мия, да я в жизни себе не прощу…

Тут уж и я взволновалась по-настоящему. Этот придурок, скорее всего, напился в дуду, пошел по малой нужде и заблудился. Теперь его где-то носит. А ну как и впрямь куда свалится, а мне потом с этим жить.

Мы с Костиком заметались и принялись звать Славика на все голоса. Незаметно к поискам подключился подъехавший Артем. Узнав, что случилось, он, как самый здравомыслящий человек, предложил попробовать позвонить пропавшему.

— Сейчас на реке тихо, если телефон зазвонит, мы это услышим.

Я, нервничая, принялась тыкать в экран трясущимися пальцами, а Костик и Артем направились в разные стороны, чтобы прислушаться.

— Точно, вон в той стороне что-то есть, — возликовал Костик.

Я ничего не слышала, но сосед заверил, что служил на подлодке акустиком и умел на слух отличить пукающего кита от японского танкера. Конечно, подлодки он видел только по телевизору, да и то в лучшем случае. Но других вариантов не было, оттого мы отправились за ним. Тем более местные кусты Костик знал лучше нашего.

Через минуту уже и мы различили играющую мелодию, и почти сразу же я заметила панаму Славика, лежавшую у кустов. Она, как и Славик, была с чудинкой, оттого светилась в темноте. Секретарь обожал такие флуоресцентные штуки. Сразу за кустами шел небольшой обрыв, и я натурально охнула и схватилась за сердце.

К счастью, Костик, убежавший чуть вперед, радостно завопил:

— Вот же он! Цел и невредим, как ядовитый гриб!

Мы синхронно выдохнули. И только тогда до меня дошло, что на мой звонок у Славика стоит песня Аллегровой «Войди в меня». Я ругнулась, Артем криво усмехнулся, а Костик пробормотал «мама мия».

Под строки «войди в мои сны, они так влажны…» мы ухватили отдыхающего под кустом Славика под руки, а я, подумав, залепила ему пощечину. Пусть знает, гад, как нервы трепать.

— По ком звонит колокол? — встрепенулся Славик, но тут же сразу обмяк.

— Что-то он совсем поплыл, — констатировал Артем.

— А вдруг он сюда топиться пришел? — охнул Костик, глянув вниз с обрыва. — Ты другого нашла, вот он и…

— Этот-то? Эгоист до мозга костей. Да он просто внимания к себе требует. Говорю же, все кишки вымотал.

— Ишь, гаденыш, — впечатлился Костик, бесцеремонно волоча Славика за ноги. — Смоленой совы он не видел, ей богу! Может, его водой окатить?

— Вы еще мочой его растереть предложите! Пусть бы и лежал. Хоть проветрится, ему полезно.

— От его немочи свежий воздух не поможет, — покачал головой Костик, снова взваливая Славика себе на плечо. А я подумала, что Костик — золотой человек. Хоть и пьет.

— А какая же у него немочь? — ехидно поинтересовалась я, хотя мне следовало не ехидничать, а помогать тащить «любимого».

— Ну, знамо дело, глисты. Вона какой дрыщ, за удочку спрятаться может. И чего ты только в нем нашла? Никак не пойму.

Я пробормотала «любовь зла», вздохнула и, ухватив панамку Славика, заспешила следом. Артем с остатками нашего импровизированного банкета с трудом продвигался в темноте, так что пришлось вернуться и катить его.

Конечно же, мне сразу позвонила мамуля. Она всегда умеет подобрать нужный момент.