Три плюс одна

Аскер, к примеру, уверен, что монголо-татары владели всей Великой Тартарией, что простиралась на средневековых картах от Тихого океана до Северного Ледовитого, а на запад местами до Атлантического. В пользу его версии существует множество фактов. От Якутии до Атлантики говорят на тюркских наречиях, даже в Тунисе и Марокко есть селения с тюркской речью. Есть народы, которые сменили язык, но их традиции и древние обряды говорят за себя. Сербы, хорваты, болгары, украинцы, значительная часть русских, французов, немцев, англичан — стоит почитать сравнение их прежних обычаев, чтобы задуматься о возможности невозможного. Базовая лексика россиян в сфере одежды, бытовой утвари и торговли почти вся тюркская — деньги, товар, книга, хозяин, товарищ, штаны, сапог, башмак, тулуп, чулок, халат, каблук, кадык, очаг, стакан, подушка, туман, кирпич, чугун, таз, утюг… список может занять не одну страницу. А взять названия. У Аскера есть альтернативные официальным свидетельства, что Пензой теперь называется древний Кипензай, Бурунинеж стал Воронежем, Биринчи — Брянском. Исландия, если выводить из тюркских корней, переводится не Ледяная, а Горячая земля (вот и гейзеры всплыли), а нифлунгами у древних тюрок назывались богатыри, служившие дракону.

Почти половина святых Московской церкви — бывшие мурзы Орды, перешедшие на службу к Москве. Не зря на старых крестах соседствуют христианский и мусульманский символы. Контраргумент Ника — что полумесяц был одним из символов Константинополя, откуда и пришел на Русь — Аскером в расчет не принимался, так как с самим Царьградом тоже не все оказалось чисто. Взять хотя бы монеты, на которых султан Сулейман на обороте назывался римским императором Октавианом. А второй символ Константинополя — двуглавый орел? В России он появился на печати русского государства при Иване Третьем — на рубеже пятнадцатого и шестнадцатого веков. На монетах он ставился еще за тридцать лет до того, что связывается с женитьбой царя на византийской принцессе Софье Палеолог. Но за полтора века до указанной женитьбы двуглавый орел уже развевал крылья на джучидских монетах Джанибек-хана, имевших хождение и на Руси. Точно ли орел пришел на Русь из далекой Византии (которой под таким названием даже не существовало, поскольку это придуманное позже «биз антик» — «вторая древняя» Римская империя), а не из Золотой орды, одним из зулусов которой тогда являлось Московское государство?

Сохранились записи, как римский папа Иннокентий Четвертый отправлял на Восток монаха-францисканца Плана Карпини с письмом «к царю и народу тартарскому». Ответ хана Гуюка и сейчас лежит в Ватикане. Гуюк потребовал «от папы и христианских государей Запада изъявления покорности… обрушился с упреками на христианских властителей, которые имели дерзость оказать сопротивление монголам, и поставил под сомнение право папы говорить от имени Бога». Послы хана Гуюка, посланные к Людовику Девятому в середине тринадцатого века, тоже оказались христианами. В записях Рашид-ад-дина говорится, что при Гуюке «христианство было сильнее ислама». Ханской канцелярией заведовали христиане Кадак и Чинкай, причем первый был атабеком при Гуюке, который «всегда допускал учение священников и христиан». Просто удивительный ислам. И приходит кощунственная мысль, что в то время православные и правоверные еще не разделились.

Кстати, в семнадцатом веке Крым посетил турецкий путешественник Эвлия Челеби, вот как он описывает Успенский монастырь в Салачике: «Имеются там пять храмов, при которых пять минаретов, построенных в старом стиле». В монастыре действительно пять храмов, но Челеби описывает мечети с минаретами, а мечетей там как не было, так и нет. Выходит, для турка были родными именно православные храмы — «мечети в старом стиле». И еще один гвоздь в ту же крышку историкам. Кто бывал в Топкапы — главном дворце Османской империи до середины девятнадцатого века, резиденции турецкого султана в Стамбуле — видел в нем (во дворце султанов — ревностных мусульман, заместителей Аллаха на Земле!) православную церковь святой Ирины, а мечети в султанском дворце как не было, так и нет. Комментарии, как говорится, излишни.

В «Скифской истории» Лызлова, написанной в конце семнадцатого века, читаем: «Хан Крымский Ачи-Гирей, воююще против супостат своих, просил помощи от пресвятой богородицы в Успенском монастыре, обещающе знаменитое приношение и честь образу ее воздати». Еще раз: кто? Крымский хан. Где? В православном Успенском монастыре.