Три побега из Коринфа (ЛП)

Прошли часы. Два друга  кругами ходили возле тюрьмы. Полиникос становился все более злым и был в отчаянии. Он уже был почти уверен, что ничего не добьется. Он хотел снова вернуться к Лисиппу, посоветоваться с ним еще раз и попросить старого моряка взял дело в свои руки. Все моряки и купцы часто посещали различные города,  и поэтому у них там  всегда было много знакомых, среди наделенных властью местных граждан, которые были своеобразными защитниками иногородних гостей, и выступали от их имени в судах и местных органах власти. Иногородний грек, даже если он был истинным эллином, без посредничества местных граждан не мог ни о чем просить. У старого Лисиппа наверняка были  такие знакомые в Коринфе,  или даже какие-нибудь покровители, и Полиникос  хотел попросить их подать в суд.

Ему казалось, что это был единственный возможный путь.

Между тем, вопреки всем ожиданиям, все дело внезапно легко решилось.

Начальник тюрьмы снова пришел вместе с Терпносм и на этот раз они обращались с ионийцами очень вежливо. Только Терпнос все время смотрел на Полиникоса и тщательно расспрашивал, кто он и откуда. Как они заранее договорились, Полиникос назвал себя Филием, сыном Филимона Милетского. На самом деле он назвал имя своего кузена, за исключением того, что тот жил в Египте с рождения.

После короткого разговора оба коринфянина сошлись во мнении о сумме выкупа за заключенных в тюрьме, после чего Полиникос с радостью обнаружил, что сумма даже несколько меньше, чем назвал Диосс.

— Вы должны заплатить сто восемьдесят пять драхм, не более того, — сказал Терпнос.

Похоже, он действовал от имени Хореона. Уже несколько недель он был одним из его многочисленных помощников и главным поставщиком продуктов питания для дома богатого купца.

Больше никаких сложностей не было. Начальник тюрьмы  лишь попросил, чтобы все они как положено,  составили договор  на  табличках и подписались. Эта просьба казалась совершенно нормальной. Поэтому послали за писарем, жившим неподалеку и имевшим опыт составления подобных договоров. Это был обычный договорный документ. Одна сторона давала деньги, другая отдавала живой товар, то есть людей. Такие дела в то время  были вполне обычными и не вызывали сомнения. За полчаса все дела были улажены.

После обычных слов клятвы  богине Гере, Гермесу и Афине   следовал текст, продиктованный Терпносом. Что женщину  карийку, жену Фемона, гражданку Коринфа, во второй раз замужем за Дромеоном, коринфянином, отданную  за долги в качестве залога благородному Хореону, учитывая, что долг был заплачен, отпускают вместе с двумя детьми. Договор был выгравирован  стилусом на глиняных табличках, все присутствующие внимательно его  прочитали, потому что все они знали  грамоту.  Договор  должен был быть написан в трех экземплярах и подписан трижды.  Таков был обычай.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

В остальном все прошло очень быстро. Через полчаса  после прочтения договора, деньги были пересчитаны и взвешены, после чего начальник тюрьмы дал знак охранникам вывести пленников.

Полиникос вздохнул с облегчением. До тех пор он не мог избавиться от беспокойства, что в последний момент коринфяне найдут способ обмануть их.  Насмешливый взгляд Терпноса усиливал его предположение. Когда, Полиникос услышал приказ об освобождении пленников,   он  успокоился.

Они стояли в просторном зале. С одной стороны была большая дверь, которая вела на улицу, а с другой стороны такая же дверь, которая вела во двор. Через мгновение в эту дверь вошли трое стражников, которые привели Карию с восьмилетним сыном Фемона.

— Вот ваши заложники, — сказал Терпнос.

Полиникос кивнул головой, но продолжал смотреть на дверь, которая вела в темницу.

- А где Эвклея? - спросил он, наконец.

Начальник тюрьмы сделал удивленный вид.

— Эвклея, дочь Фемона?

— Да, его дочь. Почему ее здесь нет?

— Мы ничего не обговаривали, господин, об Эвклее.

Полиникос задрожал от гнева.

- Как?  -  прошептал он тихим голосом. — Мы же говорили о карийке с  двумя детьми.

— Это верно.

— Поэтому я прошу освободить и второго ребенка. Это написано в договор.

— В договоре, сказано, что двое детей Фемона и эта женщина будут освобождены из разряда заложников и с этого момента смогут наслаждаться свободой.

— Поэтому я прошу освободить и второго ребенка.

 — Другой ребенок сбежал и незаконно находится на свободе; и с этого  момента, он имеет право на эту свободу, и перестает быть заложником.

— Кто это? —  Полиникос едва пробормотал эти слова.

— Какой-то Диосс, ведь вы его хорошо знаете, господин, возможно, он на вашем корабле, — широко улыбнувшись, произнес Терпнос.

Начальник  тюрьмы кивнул: — Да, Диосс. Отныне ему больше не придется прятаться. Вы выкупили его, господин.

Полиникос почувствовал, как кровь прилила к его голове.

Ксенон схватил его за руку. Он боялся, что его друг взорвется от гнева.

— Коринфяне, — сказал он, — вы, что, думаете, что мы хотели выкупить того, кто и так уже на  свободе.

Начальник тюрьмы и стражи пожал плечами.

— По закону он все еще находился в заключении. Он освобожден только сегодня.

Полиникос бросился вперед.