Три подруги и таинственный жених

– Возможно, вы правы, – не стала спорить девушка. – Как бы там ни было, у них завязались отношения. Близкие отношения, которые оба от меня тщательно скрывали, но я знала. Вернее, вначале просто подозревала, а потом убедилась в своих предположениях. Пришла как-то к сестре без предупреждения, а она не одна. Гость сидел в комнате и не показывался, пока мы с Элли беседовали у порога. Она сказала мне, что я не вовремя и попросила заглянуть попозже. Я восприняла эту ситуацию нормально, мы ведь все давно взрослые люди. Но уходя, я заметила пальто на вешалке в прихожей. И сразу узнала его. Такое пальто было только у Димки, он рассказывал, что его сшили на заказ в одном парижском ателье. Сложить два и два было не сложно. Мне стало так плохо, но я справилась со своими эмоциями. А потом… Димка её бросил. Я узнала о случившемся от сестры. Элли позвонила поздно ночью вся в истерике и проплакала в трубку, что он ушел. Ту ночь я провела в спальне сестры, пытаясь унять её истерику. Утром, когда она уснула, я позвонила Диме. Он взял трубку и сказал, что улетает. Извинился за всё и высказал надежду, что мы ещё встретимся. Под «нами» он имел ввиду меня и его. Сказал, что будет рад, если к его возвращению я не успею выйти замуж. После этих слов у меня не повернулся язык спросить про Элли. Решила, что как есть – так есть.

– Вам подарили надежду. И желание перетряхивать чужое грязное белье моментально усохло и отвалилось, – протянула я. Не вежливо, зато честно.

– Вы считаете меня плохим человеком? – Мари взглянула на меня исподлобья.

Я встала.

– Я не считаю тебя ни тем, ни другим. Хотя бы по той простой причине, что ни первое, ни второе утверждение не являются правдой.

– Но почему? – Мари встала вслед за мной. – Я ведь плохо поступила. Я не заступилась за сестру, а наоборот, позволила человеку, обидевшему её, вернуться в мою жизнь.

– Что есть добро, а что зло? – философски заметила я, направляясь к двери. – Человечество так и не смогло договориться по поводу этих основополагающих понятий. А мы, так уж тем более, – я обернулась к Мари. – Не вините себя ни в чем. Вы бы не смогли ничего сделать – ни защитить, ни спасти. Случилось так, как и должно было случиться. Теперь надо просто жить дальше. И звоните, если что-то понадобится.

Я оставила Мари свою визитку и направилась к выходу. В квартире никого не было, как и на лестничной клетке. Это дало мне повод предположить, что Макс дожидается меня внизу, доедая на нервной почве оставшиеся запасы конфет. Таким был оптимистичный вариант. Имелся и пессимистичный – босс в ближайшем кабаке заливался алкоголем, пытаясь утопить в рюмке осознание того, что имел близкие отношения с сиреной.

Глава VII

Выйдя из подъезда, я увидела его сразу же. Он стоял в стороне от пылающих энтузиазмом и энергично шушукающихся зевак, и курил.

«Ошиблась по всем пунктам», – мысленно укорила я себя, а вслух сердито заметила:

– Ты же вроде бросаешь?

– Больше нет, – сквозь зажатую в зубах сигарету прошипел Макс и глубоко затянулся.

Я промолчала, помахав рукой перед лицом, отгоняя от себя клубы вонючего дыма.

Начинать разговор не спешила, ожидая, когда друга прорвет первым.

И он не подвел.

– Сирена? – вместе с облаком дыма, выдохнул начальник, морщась.

– Молодец, – с сарказмом похвалила я. – Умеешь подслушивать.

– То есть, все, что было между нами – ложь? – не унимался босс. Ну вот, стандартная мужская реакция. Эгоизм, замешанный на болезненном самолюбии. – Она меня… околдовала?

– Тебя только это волнует? – я направилась вниз по улице, туда, где припарковала свой автомобиль.

– Так да или нет? Разве сирены – не чудовища, прикидывающиеся прекрасными девами? – вновь стал расспрашивать меня друг, едва мы отдалились от толпы. – У них вроде должны быть крылья и куриные лапы, но у Мари я не видел ничего такого!

Я остановилась, с наслаждением подняла лицо к небу, радуясь ярким солнечным лучам. Но радость моя длилась не долго. Угрюмое сопение друга над ухом действовало на нервы и не позволяло отрешиться от происходящего вокруг хотя бы на пару минут.

Открыв глаза, я покосилась на босса.

– Сирены ведь завлекают пением, – бормотал Макс куда-то себе в ладонь, которой тёр лицо. – А Мари мне никогда не пела… Я даже не знаю, умеет ли она петь! Элли, да, а вот Мари…

– Птичьи, – не выдержала я.

– Что? – вздрогнуло начальство.

– Лапы у них птичьи, а не куриные, – необходимость объяснять почему-то действовала на нервы. – Да и это лишь по мифам, которые писали авторы мужского пола. А мужчины что угодно готовы придумать, лишь бы оправдать собственные слабости, особенно, если эта слабость – женщина. И так было всегда, что тысячу лет назад, что месяц тому.

– Но…

– Слушай, ну, какая теперь уж разница? – всплеснула я руками. – Ничего не изменить. Оставь прошлое – в прошлом.

– Но… как мне теперь с ней общаться? – растерялся друг.

– Как и раньше, с помощью исторически сложившихся вербальных языковых конструкций. Ну, если очень хочется, можете разучить язык жестов, тоже говорят, полезная вещь, – и я направилась к своей машине. – Ты идешь?