Три покушения на Ленина

«Узнав, что господин Ленин вернулся к нам в Россию с соизволения его величества императора германского и короля прусского, мы выражаем свое глубокое сожаление по поводу нашего участия в его торжественном въезде в Петроград. Если бы знали, какими путями он попал к нам, то вместо торжественных криков „ура“ раздались бы наши негодующие возгласы: „Долой, назад в ту страну, через которую ты к нам приехал!“»

Первыми серьезность ситуации оценили немцы. Министерство финансов немедленно выделило «на политические цели в России» пять миллионов марок, а Генеральный штаб дал добро на проезд через Германию еще двух поездов с русскими политэмигрантами.

Почувствовав поддержку, Ленин организовал митинг, на котором дал гневную отповедь всем своим обвинителям.

– Прежде чем обвинять нас в предательстве и клеймить как изменников Родины, нужно разобраться в ситуации и понять, кому выгоден и кому невыгоден наш приезд в Россию. Невыгоден он капиталистам всего мира, которые наживают на военных поставках огромные барыши. А выгоден рабочим и крестьянам, одетым в солдатские шинели, независимо от того, русские на них шинели или немецкие. Поэтому мы стоим за мир, за немедленное прекращение никому не нужной варварской бойни. Окончить войну невозможно ни простым втыканием штыков в землю, ни односторонним отказом воевать одной из сражающихся стран. Думать, что это возможно, – чистой воды ребячество. Но раз правительства бездействуют, дело прекращения войны должны взять в свои руки простые люди в шинелях. Братание солдат на фронте – вот самый верный способ остановить смертоубийство! А потом – социалистическая революция, которая сбросит ненавистное ярмо капитализма и приведет к власти истинных хозяев страны – рабочих и крестьян. Временное правительство – за войну, за продолжение бойни, за то, чтобы ваша кровь лилась и дальше. Поэтому наш лозунг: Никакой поддержки Временному правительству! Долой войну! Да здравствует социалистическая революция!

А вскоре подошли выделенные «на политические цели в России» деньги. Большевики бросили их на приобретение типографий и издание новых газет. Еще в апреле их выходило пятнадцать, но небольшими тиражами. Зато теперь тиражи подскочили до заоблачных высот: та же «Правда» выходила невиданным по тем временам стотысячным тиражом. Но среди солдат наиболее популярной была «Окопная правда», в которой печатались откровенно пацифистские воззвания якобы от имени солдат того или иного полка.

«Братья, – говорилось в одном из них, – просим вас не подписываться под законом, по которому хочут нас погубить, хочут делать наступление. Не нужно ходить. Нет тех прав, что раньше было. Газеты печатают, чтобы не было нигде наступления по фронту. Нас хочет сгубить начальство. Они изменники, они хотят, чтобы было по старому закону. Нам нечего наступать, пользы не будет. Если пойдем, то перебьют – у немцев через каждые 15 шагов пулеметы.

Передавайте, братья, наши слова дальше, чтобы все знали нашу солдатскую правду».

Немцы быстро уловили эти настроения и с одобрения Генерального штаба начали устраивать для русских солдат нечто вроде экскурсий. Когда вооруженные разбитыми трехлинейками окопники обнаруживали перед собой новенькие немецкие пушки, только что очищенные от заводской смазки пулеметы и чудовищно огромные танки, у них пропадало какое бы то ни было желание идти в штыковую и подставлять грудь под немецкие пули.

Вскоре братание приобрело массовый характер. Так или иначе, боевые действия на Восточном фронте фактически прекратились, и Людендорф смог перебросить вожделенные 70 дивизий на Западный фронт. А большевики, не теряя темпа, начали призывать распропагандированную солдатскую массу повернуть оружие против внутреннего врага, то есть против Временного правительства.

И все же на Юго-Западном фронте солдат удалось поднять в атаку. Действуя против австро-венгерских частей, армия генерала Корнилова прорвала оборону противника, захватила семь тысяч пленных и почти полсотни орудий, но потом попала под фланговый удар и покатилась назад. Но австрийцы и подоспевшие им на помощь немцы не стали добивать отступающие русские части: вместо кавалерии они выставили… духовые оркестры, которые во всю мощь заиграли польки, вальсы, а потом и «камаринскую». Услышав родную мелодию, солдаты побросали винтовки и пошли брататься.

– Прекратить! – перекрывая гром оркестров закричал Корнилов. – Немедленно прекратить! Это измена! Позор! Я по братальщикам прикажу открыть огонь из орудий!