Три покушения на Ленина

Всего-то несколько строчек, а как много в них заложено! Во-первых, речь идет о двоих стрелявших. А во-вторых, и это самое главное, указан адрес организаторов покушения – и это наводит на определенные размышления. Личности задержанных еще только выясняются, следствию не известно ни их гражданство, ни принадлежность к той или иной партии, а председатель ВЦИК (по-нынешнему – президент, то есть глава государства) уже назвал, говоря современным языком, заказчиков преступления.

Откуда он их знает? А он их не знает, но ему нужно, чтобы люди думали именно так, и чтобы следствие шло именно этим путем. Ближайшие события покажут, что в этом предположении нет никакой натяжки. Начнем с того, что воззвание Свердлов подписал в 22 часа 40 минут, – это установлено совершенно точно. А теперь вспомним показания Гиля о времени приезда на митинг: вначале он сказал, что на завод Михельсона приехал в 10 вечера, а потом почему-то «вспомнил», что на часах было не 10 вечера, а всего лишь 18.30.

Давайте-ка, разберемся с этими цифрами. Первое: митинги в те времена проходили только в нерабочее время. Второе: митинг на заводе Михельсона в тот день для Ленина был не первым – вначале он около часа выступал в здании Хлебной биржи. Если считать, что рабочий день заканчивался в 5 вечера, то по крайней мере до 6 часов он был в Басманном районе, а это другой конец Москвы, откуда дорога до завода Михельсона должна была занять около часа. Так что как ни крути, а в 18.30 на заводе Михельсона Ленин оказаться не мог.

И еще. По словам того же Гиля, речь Ленина на заводе продолжалась около часа, и когда он вышел во двор, заметно стемнело. В конце августа солнце заходит в Москве в 20.30, а темнеет не раньше десяти вечера. Из всего этого следует элементарный вывод: на завод Ленин приехал в 10 вчера, около 11-ти закончил выступление, потом вышел во двор и попал под обстрел.

А когда Свердлов подписал небезызвестное воззвание? В 22 часа 40 минут. А его еще надо было довезти до редакции, набрать и опубликовать.

И что из этого следует? А то, что воззвание было написано заранее. Но раз оно было написано заранее, значит, Свердлов о предполагаемом покушении знал, как знал и о том, что его организаторами были правые эсеры. Тогда почему он его не предотвратил? Почему не отдал приказ об аресте эсеровской верхушки?

Не может не вызывать удивления и еще один факт: почему Ленин поехал на митинг без какой-либо охраны? Ведь когда он выступал на этом же заводе 28 июня, его охранял начальник гарнизона Замоскворечья Блохин. На сцену Ильич вышел в окружении красноармейцев, и как он ни просил их удалиться, они не уходили. Тогда Ленин обратился к Блохину, но тот выполнил просьбу Ильича лишь после звонка Дзержинскому, который разрешил солдатам спуститься со сцены, но далеко не уходить.

Кстати говоря, в целях безопасности о том, кто будет выступать на том или ином митинге, заранее не сообщалось. Да и сам Ленин узнал о своем маршруте лишь 29 августа, получив соответствующую путевку в агитотделе ВЦИК. 30 августа Ленину вообще было не до митингов: пришло сообщение об убийстве Урицкого и он приказал Дзержинскому немедленно выехать в Питер. Учитывая ситуацию, Бухарин и Крупская уговаривали Ленина никуда не ездить.

– Если мне не изменяет память, на заводе Михельсона вы уже были, – напомнил ему Бухарин. – И что?

– Как это, что?! – вспыхнул Ленин. – Бузить на заводе перестали? Перестали. Производительность труда в гранатном цехе повысилась? Повысилась. В армию молодежь пошла? Пошла.

– Так-то это так, – не унимался Бухарин. – Но за два месяца, что прошли со дня вашего выступления, многое изменилось: был эсеровский мятеж, была отставка Дзержинского, был убит Володарский, а сегодня – и Урицкий. Все это не случайно, все это – звенья одной цепи! Да что я вам толкую о том, что вы и сами прекрасно знаете?

– Да! – забегал по кабинету Ленин. – Буржуазия просто так не сдастся. Буржуазия будет сопротивляться, не жалея крови пролетариата и его вождей. Мы должны ответить тем же. Белому террору необходимо противопоставить красный террор! Иначе их не остановить.

– А я о чем говорю?! – воскликнул Бухарин. – Как ответственный редактор «Правды» я хотел бы посвятить этой проблеме ряд статей, но для этого необходимо одобрение ЦК, иначе меня сочтут якобинцем.

– Напомните на ближайшем заседании. Думаю, что ЦК вас поддержит. Но многое зависит от того, с чем вернется из Питера Дзержинский. Одно дело, если Урицкого убил террорист-одиночка, и совсем другое, если он достал револьвер по заданию партии. А вот какой партии, надо будет разобраться! – наклонился он над столом и впился в глаза Бухарина.

– Разберемся, – все понял Бухарин, – и так пропесочим, что либо уйдут в подполье, либо самораспустятся.

– Ну, это вы хватили, – улыбнулся Ленин. – А на митинг надо бы съездить…

– Надо, – согласился Бухарин. – Но только на один. На Хлебной бирже вы еще не были, ждут вас там с большим нетерпением, да и от Кремля это сравнительно недалеко: туда – сюда успеете засветло.