Три повести

— Изучению проблемы вечной мерзлоты, как вам известно, я отдал всю свою жизнь, — сказал Черемухин. — Вот уже тридцать лет, как я бью в одну точку… многим и до сих пор кажется, что это проблема не первой важности. А ведь вечная мерзлота занимает треть нашего Союза! Треть нашего Союза бесплодна, числится пустыней, наследницей ледников, кладбищем мамонтов! Якутия… огромная полоса Забайкалья, колоссальные энергетические ресурсы — все это заштриховано мертвым штрихом. А Лена, а Ангара, а Зея, а Вилюй — реки, текущие в областях вечной мерзлоты… какие запасы гидроэнергии заключены в этих реках! А ископаемые богатства — кто их изучал? Золото одно только знали, да и то все это старые разработки… а Забайкалье, а Индигирское и Верхне-Колымское месторождения?.. — Он стоял перед Дементьевым и ударял ладонью по разостланной карте. — У нас есть указания на железные руды в Якутии, а вы знаете, сколько месторождений каменного угля в Тунгусском угленосном бассейне? Кто-нибудь подсчитывал эти ресурсы? А огромные залежи графита в том же Тунгусском бассейне и на Нижней Тунгуске и Фатьянихе. Превосходный графит, первосортный графит! А залежи соли на водоразделе между Вилюем и Леной — это тоже пустыня? Так вот, я и ставлю вопрос: могут большевики победить вечную мерзлоту или нет?

— Могут, — сказал Дементьев.

Черемухин не удивился.

— Да, могут, — повторил он. — Ископаемые откладывались в горах не одну тысячу лет. Наш народ тоже столетиями выращивал своих сегодняшних преобразователей.

Фраза была несколько выспренной, но он сказал ее искренне.

— Значит, наши точки зрения совпадают. Остается согласовать практику. Конечно, мы придем и к этим огромным масштабам. Сегодня, однако, приходится сузить их до одного практического вопроса: вода. Вот число постоянных водоисточников, которые необходимы дороге… — Он написал на бумаге цифру и обвел ее кружком. — Если мы в этих местах дадим воду, понятие безводных амурских участков можно будет упразднить. Таяли лед кострами, разведенными в русле реки, чтобы добыть зимой воду для паровозов, — добавил он с усмешкой. — Подвозили в бочках на лошадях, везли в деревянных открытых баках на платформах… Если бы еще это была давняя история, но ведь это — вчерашний день, в некоторых местах даже нынешний день.

— Ничего, придет человек, начнет строиться, косить траву, пасти скот, расчищать леса — и вечная мерзлота уйдет в глубину, — сказал Черемухин. — Культурная деятельность человека для нее смертельна. Выжженные мари становятся лугами и пашнями.

— Ну, это мы с вами еще застанем, — обнадежил Дементьев. — Доберемся и до вечной мерзлоты. Теперь мне нужны некоторые практические сведения.

Он перелистал свой исписанный блокнот и открыл его на чистой странице.

Горную страну представлял собой этот район вдоль железной дороги. Кристаллические сланцы, граниты, порфиры образовывали его горные цепи. Снега зимой выпадало здесь мало. Главные осадки приходились на летние месяцы. Лишенные снежного покрова, на большую глубину промерзали грунты. Это промерзание прибавлялось к вечной мерзлоте. Но вода поступала в земную кору не только из атмосферных осадков. В недрах земли были свои ключи и источники. Они проходили по трещинам горных пород и прорывали вечную мерзлоту. Грунтовые воды были как бы кровеносными сосудами, которые несли в самую глубину вечной мерзлоты накопленную тепловую энергию. Это была борьба за жизнь, и таликовыми островами, как водяным отоплением, земля защищалась уже ряд тысячелетий от вечной мерзлоты. Но как найти эти неиссякающие в течение круглого года источники? Грунтовые воды непостоянны, искать надо ключи.

Это было как бы первое посвящение Алеши в сложную науку о жизни земли. О нем забыли. Он сидел в стороне и слушал. Дементьева беспокоило непостоянство источников. Мало было найти зимой наледь. Надо было еще определить, что это наледь от устойчивого живого ключа, а не от непостоянных грунтовых вод. Мало было найти выход ключа из земли. Надо было найти головку ключа, его стержень. Мало было найти эту воду, надо было учесть еще возможность сброса главного выхода по склону долины. Странные заштриховки и обозначения были на съемочной карте. Условные знаки обозначали коренные породы, пески и галечники. Теперь в маленьком салончике, в табачном дыму шла работа. Блокнот Дементьева покрывался заметками. Схема геологического строения долины с вечной мерзлотой сменялась сложными формулами тепловых расчетов водопровода.

Все это было для Алеши страницами дотоле неведомой книги. Он знал до сих пор обычные, знакомые законы природы. Ручьи текли в Амур с гор, птицы прилетали в свое время, лед ломался на реке весной, и первые заструги в протоках и ранний отлет птиц предвещали зиму. Иные законы определяли ход подземных ключей, тайну которых предстояло теперь разгадать…