Три сестры

Он долгое время пролежал на дне, где оброс кораллами и полипами, а выброшенный штормом – ещё столько же на берегу. Солёный ветер и солнце высушили и выжгли его органическую поверхность, и теперь он был совершенно белый, мёртвый и красивый. И тогда я неожиданно понял, что именно он и является воплощением страхов всей моей жизни, но теперь, когда я мог визуализировать их как объект, они меня покидали. Всё, чего я так пугался, оказалось застывшим и окаменелым. Конечно, оно может тяжело ранить или убить, даже находясь в мёртвом виде, но зато я знал – это существует отдельно от меня, нас не связывает никакой цепи. И теперь я его не боялся.

Поэтому, придя домой, мне удалось первый раз за много дней сразу уснуть, не обращая внимания ни на твёрдую кровать, ни на проезжающие в ночи ревущие мотоциклы или жалостливую полуночную музыку из дальнего ресторана.

8. Панган

На Панган я выехал на следующее утро после маминого дня рождения, пообщавшись с ней накануне по скайпу и выпив за её здоровье литр белого вина. Сначала я собирался снять на один день гестхаус, что располагался близко от пирса и ориентиром на него служил военный крейсер, стоящий на суше в выкопанном для него мелком бассейне. Не знаю его историю, возможно для тайцев он был чем-то вроде нашей «Авроры». Однако, уже в пути я поговорил по телефону с Любой и она пообещала поселить меня на одну ночь неподалёку от её дома за символическую плату в сто бат. Это меня вполне устраивало и, сойдя с борта корабля в компании интернациональной молодёжи, я купил в 7/11 сэндвич и присел за каменный столик в тени деревьев напротив магазина.

Люба ответила на мой вызов и сообщила, что приедет минут через двадцать. В это время я пытался осмотреться, но за два года на этой тихой маленькой площади с круговым поворотом у монумента, увенчанного точной копией острова, ничего не изменилось.

Если сравнивать «столицу» Пангана Тонг Салу с Мае Хадом на Тао, то размером она побольше, но гораздо менее оживлённая. Помню, часов в десять вечера она уже вымирала. Это всего лишь перевалочный пункт и на моих глазах все приехавшие туристы расселись по сонгтео и разъехались по своим бухтам. И хотя жилья здесь достаточно, найти недорогой дом за последние годы стало нелегко – остров слишком известен, даже, можно сказать, перехвален, а каждую зиму на нём грозятся открыть аэропорт, строительство которого вот-вот закончится. Впрочем, несколько месяцев назад кто-то отправил к нему квадрокоптер с фотоаппаратом и заснял парочку экскаваторов, печально разгребавших красно-оранжевую глину там, где ещё два года назад обещали проложить взлётно-посадочную полосу.

Любу я увидел ещё издалека, хотя ещё не был уверен, что это она. Появившись со стороны Бан Тая, она описала круг у монумента и притормозила прямо передо мной – синеглазая девушка с пышными рыжими волосами. Одетая в короткие штаны и просторную разноцветную рубашку, она рассекала на синем пижонистом скутере Vespa и действительно выглядела, как местная долгожительница, а все остальные проходящие мимо персонажи по сравнению с ней просто казались какими-то бойскаутами в своём первом походе.

– Ты, наверно, Федя? – поинтересовалась она.

– А вы – Люба?

– Можно и на «ты».

– Очень приятно.

– Мне тоже. Поехали, здесь недалеко.

Я сел сзади и мы двинулись по знакомой дороге, где по субботам устраивают пешеходную улицу и дальше, по шоссе, мимо пары супермаркетов, заброшенного овощного рынка и недавно открытого магазина «Makro», торгующего только едой – жаль, что два года назад его ещё не было.

Впереди маячили покатые горы, и над ними не висело ни одного облака – во второй половине марта солнце стало воистину беспощадным, и я начинал истекать потом уже после девяти утра, привычно вытирая лоб длинными рукавами дневной одежды, которую я менял раз в пол дня, прополаскивая её в воде.

После места, которое я называл «заброшенный пионерский лагерь» потому что там стоял большой пустой бетонный корпус и располагался заросший травой стадион, мы повернули в глубь острова, немного забирая в гору.

Вскоре слева от нас появились ряды пальмовых посадок, а справа лиственный лес. Въехав в него, мы остановились около деревянного дома, а ещё парочка подобных построек маячила вдалеке, скрытая стволами деревьев.

Дом хоть и не стоял на сваях, но на большую веранду с внушительного размера обеденным столом вели высокие ступени, а внутри находилась только одна комната с занавешенной москитной сеткой кроватью и кухня, дверь из которой вела, видимо, в душевую с туалетом.

– Видишь, места у меня тут немного, – сказала Люба, когда я осматривался, – Поэтому ты можешь поспать либо на матрасе у меня на веранде, либо за сто бат тут в сарайчике неподалёку.

Люба была выше своих сестёр и при этом не казалась сильно моложе. То, что ей двадцать пять лет, сообщила мне Надя, иначе я бы принял её за тридцатилетнюю.

Я привёз немного красного китайского чая, и мы сели пить его на веранде, обсуждая наши дальнейшие планы.

– Так что здесь происходит? – поинтересовался я.