Три сестры

– Это так кажется. Вот смотри, – она указала мне настоящий вдалеке дом, – Сюда позавчера поселилась французская пара. Сейчас они сидят на веранде, и мужчине – ему лет под сорок, здесь хорошо, потому что у себя дома он много работает с людьми и устаёт от них, а его девушка или жена, которая гораздо его моложе, очень недовольна. Она считает, что они приехали в какую-то дыру, где нечего делать и переживает за потерянный отпуск. Сегодня утром она даже плакала.

– Да, тебе, наверное, тяжело было дома жить.

– Ну, Ярославль всё-таки не такой уж и злой город, но да, в детстве было хреново, пока я только училась всем этим управлять. А по поводу запахов – вроде всё сейчас тихо, никого нет, только буйвол тут пасётся неподалёку… Ладно, угости меня своей сигаретой.

Мы закурили, Люба открыла коробочку и, порывшись в ней, вынула одну из Надиных поделок – нечто вроде ореха с мягкой скорлупой. Он был, судя по всему, изначально разрезан на две части, чем-то наполнен, а потом опять склеен.

– Смотри, очень ценная вещь, может секунд на десять замедлять время, – она убрала орех в карман, – И сегодня может сильно нам пригодиться.

Она порылась ещё, доставая и разглядывая перламутровые, сделанные из раковин пуговицы, а потом показала мне большой вязаный колокольчик, проволочный каркас которого оплетали толстые пушистые нити, свисающие вниз, как синие, красные и оранжевые водоросли. Он отличался от других работ Нади тем, что звонить в него не представлялось возможным.

– Это молчаливый колокол, – объяснила Люба, – Мне нужно дома его повесить.

– И как он работает?

– Так же, как и обычный. Только бесшумно.

– Мне Надя тоже кое-что дала в качестве защиты.

– Это хорошо, но проблема в том, что мы не можем провести разведку и понять, кто именно мне мешает, а вызывать сюда маму нам бы не хотелось. Конечно, если она приедет, тут от страха все обосрутся, но у неё свои дела и беспокоить её стоит только в случае наступающей катастрофы, а здесь ей вроде пока и не пахнет.

И действительно, жаркий дневной мир вокруг словно застыл на пике своей тишины, в котором не было ни шелеста древесных крон, ни пения птиц, ни треска цикад. Лишь иногда сверху медленно планировал пожелтевший лист, беззвучно упав в траву. Это был штиль, долгий и мёртвый, в котором когда-то могли неделями дрейфовать корабли, не в силах поймать парусом ветер и, несмотря на предгрозовую духоту, даже вероятность короткого дождя была сейчас слишком мала.

– Ну что ж, – подытожила Люба, закрывая коробку, – Спасибо тебе, что вовремя всё доставил. А я, к сожалению, ничего делать не умею, поэтому от меня посылок не будет.

И она ушла в дом, но вскоре вернулась с садовым шлангом и принялась поливать цветы и деревья.

– Люба, я так понял, что мне больше отправлять уже ничего не надо? – осторожно уточнил я.

– Куда отправлять? Вере опять на Тао? Хочешь снова туда к ней приехать? – и Люба, впервые после нашей встречи засмеялась, – Я слышала, ты пытался к ней подкатить? Ну и как успехи?

– Думаю, вы уже давно всё это обсудили.

– Надя тогда немного приревновала, но уже успокоилась. Ты уж, пожалуйста, бережно к ней относись. Знаешь, она самая сильная из нас. И самая серьёзная, поэтому с парнями ей никогда не везло. А ты ей нравишься, но она боится тебя спугнуть и общается с тобой, как обычная девушка.

– Хорошо, что ты мне об этом сказала.

– Ладно, давай примем душ и будем уже выдвигаться на расколбас.

– Так рано? – удивился я.

– Ну, это вечерний расколбас, а не ночной. Ты же ведь знаешь наверняка, что у нас теперь все пати кроме самого главного запрещены. Тем более по дороге нам надо пообедать, – она как-то смущённо улыбнулась, – А то готовить я тоже особо не умею…

Перед выходом она попросила меня подождать её на веранде, а сама ушла в дом, чтобы поработать с молчаливым колоколом. Занималась она этим минут пятнадцать. Не знаю, показалось мне это или нет, но в какой-то момент я ощутил нечто вроде вибраций, какие действительно бывают во время ударов по массивному колоколу, если находиться прямо под ним. Потом из дома появилась сияющая Люба, поинтересовалась, взял ли я всё необходимое для вечера и в самое жаркое время – три часа дня, мы выдвинулись на другой конец острова.

По дороге на юг мы пообедали в кафе для местных рисом с курицей, а потом остановились у тайской лавки, где продавались разные виды алкоголя. Люба сказала, что никакого бара там не будет, и каждый приезжает со своей выпивкой, поэтому я приобрёл фляжку рома и местный газированный напиток для самодельного мохито. Захватив ещё по бутылке воды, мы проехали Као Ра – самую большую гору острова, высотой всего 620 метров, а так же поворот на водопад, которому специально для туристов дали романтическое имя Paradise.

Приблизившись к посёлку Чалоклам мы не стали спускаться вниз и начали объезжать бухту справа, в один момент забрав по тропе круто вверх. Я привычно ухватил руками поручни за сидением скутера, стараясь не ерзать или отклоняться из стороны в сторону.