Три солнца. Повесть об Уллубии Буйнакском

— Победителя не судят! — пожал плечами Гарун. И, деловито спрятав игрушку в карман, озабоченно добавил: — Чем черт не шутит? Может, еще пригодится…

Узнав, что его вызывает к себе сам Свердлов, Уллубий взволновался. Нельзя сказать, чтобы он совсем уж не понимал, почему это вдруг Председатель ВЦИК выразил желание встретиться с ним, одним из рядовых сотрудников Наркомнаца. Вероятнее всего, Свердлов заинтересовался его особой, прочитав статью, появившуюся тридцать первого октября текущего, 1918 года в «Известиях ВЦИК». Статья называлась «Что делается в Дагестане».

Мысль о необходимости выступить с такой статьей зрела у Уллубия уже давно. Но непосредственным толчком явилось внезапно обрушившееся на него известие о трагедии, разыгравшейся в Дагестане. Весь мир словно померк для него в тот страшный миг, когда он сам, собственными глазами прочел телеграмму Серго Орджоникидзе на имя Ленина:

«Офицерскими бандами Бичерахова, — сообщал Серго, — зверски замучен и убит популярнейший советский работник Дагестана, инженер Дахадаев. Социалистический Дагестан понес тяжелую потерю, в Дагестане же арестован Бичераховым старый революционер, председатель Военно-революционного комитета Дагестанской области тов. Коркмасов…»

Вскоре стали известны подробности.

Заручившись поддержкой англичан, полковник Лазарь Бичерахов во главе армии, насчитывающей около трех тысяч штыков, двинулся на Дагестан. В его распоряжении было два бронепоезда, четыре броневика и военные суда «Каре» и «Ардаган».

Около двух недель под Дербентом шли упорные, жестокие бои, но красноармейские части не смогли устоять перед превосходящими силами контрреволюции.

Не меньше недели дрались под Манасом и близ Петровска. Красные части, действовавшие неорганизованно — каждая на свой страх и риск, — не сумели сдержать натиск белогвардейцев с моря и суши. Петровск пал.

Князь Тарковский, укрывшийся в горах, заключил с Бичераховым тайное соглашение. Он был объявлен диктатором Дагестана и пообещал арестовать и выдать Бичерахову всех руководителей Советской власти в Дагестане, В том числе и Буйнакского.

Началась жестокая расправа с большевистскими лидерами. Еще раньше, после взятия Дербента, расстреляли Эрниха, Канделаки, Кобякова и других видных большевиков. В Порт-Петровске схвачены и расстреляны Лагода, Ермошкин, Ляхов. Иван Котров застрелился, чтобы не попасть в руки бичераховцев. На острове Чечень расстреляли Ермошкина. Бандами Тарковского убит Махач. В горах бесчинствуют турецкие аскеры с немецкими бляхами на поясах с надписью «готт мит унс» во главе с генералом Юсуф-Иззет-пашой. В Дагестане образовано так называемое Горское правительство.

Эта ужасная весть вызвала в душе Уллубия такой взрыв отчаяния, что он долго не мог прийти в себя. Сердце разрывалось при мысли о том, что лучшие люди Дагестана, преданные революционеры, ближайшие его товарищи и друзья, погибли. Убиты, замучены палачами. Как хотел бы он в этот трудный час быть там, с ними. Не потому, конечно, что верил, что ему удалось бы предотвратить катастрофу, а потому, что искренне предпочел бы разделить их страшную участь. Горько было сознавать, что он волей обстоятельств оказался в стороне, в безопасности, вдали от родины в этот трагический для нее момент.

Как это всегда бывает с натурами деятельными, горе не расслабило Уллубия, а, наоборот, помогло собраться. Он сел за статью. Он был уверен, что сейчас призыв к немедленной помощи Дагестану прозвучит особенно злободневно.

«Последние известия с Кавказа, — писал он, — гласят: «Дагестан понес большие потери, зверски замучен и расстрелян т. Дахадаев и арестован т. Коркмасов…

Тт. Дахадаев и Коркмасов — старые, известные всему дагестанскому населению деятели. Если подтвердится известие о гибели т. Дахадаева и аресте т. Коркмасова, можно будет определенно сказать: в одном отдаленном, чрезвычайно обездоленном уголке трудовые элементы гор лишились руководителей, лишились подлинных вождей. Социализм, а в последнее время большевизм, в крестьянских массах Дагестана неразрывно сливались с именами этих борцов, хотя ни тот, ни другой не были большевиками, но правильно поняли ход мировой революции и сделались решительными сторонниками Советской власти…

Своевременная помощь советским отрядам, теперь скрывшимся в горах в ожидании движения со стороны Кизляра и Грозного, есть залог утверждения Советов от Самура до Кубани, а затем и освобождения Баку; своевременная помощь дагестанскому крестьянству есть цементирование отсталого и заброшенного Дагестана с Советской Россией; все эти юго-восточные союзы, против которых так неустанно боролись т. Дахадаев и т. Коркмасов, дагестанцам разъяснены, и ими смысл их хорошо усвоен, но без просвета, без ощутимых связей с центром они могут быть раздавлены, и в них надолго может быть убита революционная энергия».

Выходило несколько суховато, но Уллубий сознательно сдерживал себя, сознательно не давал воли голосу сердца, стараясь заглушить его голосом разума. Он твердо знал, что тут нужны не эмоции, а железные, неопровержимые аргументы…