Три ступени вверх

– Я тут. Это больница. Петенька гад.

Получилось. А что толку?

Появившийся из-за ширмы белый халат (мужчина показался Мие очень высоким, прямо телеграфный столб, наверное, потому что она глядела на него снизу), однако, держался бодрячком:

– Вот и наша спящая красавица проснулась!

Красавица? Он что, издевается?! Петька же что-то ужасное сделал: или гранату взорвал, или… ей вспомнились интернет-страшилки про съезд крыши на почве безнадежной любви… кого-то ножом изрезали, кого-то кислотой облили… кого-то… больше не вспоминалось, но и того довольно.

– Повезло вам, девушка! – все так же радостно вещал «телеграфный столб». – Глаза в порядке, лицо практически нетронуто…

– Практически? – переспросила Мия.

– Ну… так. Несколько капель попало. Вот тут, справа…

– Несколько капель… чего? Он меня чем-то… облил?

«Халат» на мгновение помрачнел:

– Кислотой.

Мия попыталась отыскать в памяти хоть что-то из школьных уроков химии. Какая там кислота самая едкая? Плавиковая, кажется. А еще есть соляная – это та, из которой у нас желудочный сок. Там она, правда, более-менее разбавленная. И еще – смешное название – царская водка, смесь такая. Вот зачем она пытается это вспомнить? Для нее сейчас одно важно: какие будут последствия Петькиного нападения!

Да уж, повезло с поклонничком…

– Можно посмотреть?

– Только вы сразу не расстраивайтесь очень уж. Я ж говорю, ничего непоправимого. Хотя выглядит, конечно, не слишком симпатично. Но это временно!

Перед глазами возникло зеркало. На мгновение Мия прикрыла глаза – смотреть было страшно. Но – что делать? Страуса изображать? Типа, если не вижу, этого нет.

Шея – в чем-то белом – была затенена, но главное, что Мию интересовало, – лицо. На правой щеке бугрился багровый струп, очертаниями напоминающий главный остров Японии. Как, бишь, его там? Хонсю? Кюсю? Впрочем, какая разница! «Японский остров» занимал едва ли не полщеки и выглядел устрашающе. То ли гной из него, как лава из вулкана, сочился, то ли это мазь на нем такая… жуткая. И это «несколько капель»?

Врач, однако, продолжал излучать оптимизм:

– Пустяки, в общем. Видите, на щеке уже подживает. Ничего такого, с чем не справилась бы косметическая шлифовка. Должно быть, у вашего… поклонника рука не поднялась такую красоту разрушить.

Ну, косметическая шлифовка – еще не самое страшное. Значит, лицо поддается восстановлению. Это, безусловно, хорошая новость. Вот только… не единственная ли?

– А… почему я не могу пошевелиться?

– Как это не можете? Очень даже можете.

Мия потащила из-под накрывавшей ее простыни руку – непослушную и почему-то непривычно длинную. Как резиновый шланг. С третьей попытки «шланг» удалось дотянуть до лица – ничего не длинная рука, нормальная. Только намотано на ней что-то, но пальцы свободны.

– Рукой вы, должно быть, закрыться попытались, на нее тоже кислота попала. Но немного, в общем, ничего страшного, думаю, даже шрамов не останется. Руки, они, знаете ли, вообще неплохо восстанавливаются…

Опасливо, кончиками пальцев, Мия ощупала то место, где предполагалась шея. Сразу ниже подбородка вместо привычной гладкости кожи топорщились жесткие марлевые холмы. А может, и не марлевые, черта с два на ощупь разберешь. Да и какая разница? Значит, отвратительный струп а-ля карта Японии – это не самое страшное. Там, ниже, все гораздо хуже.

– Да, с лицом повезло, – все так же бодро повторил врач и, не меняя тона, добавил: – А вот о декольте пока придется забыть.

– Пока? В каком смысле – пока? – встрепенулась обнадеженная Мия.

– Ну… – Он замялся. – Современная пластическая хирургия творит настоящие чудеса. Это раньше кожу для пересадки брали с внутренней стороны бедра или, простите, с пятой точки, где, понятное дело, тоже шрамы оставались. Сегодня из малюсенького лоскутка выращивают заплатки нужного размера. Подкожные мышцы у вас более-менее сохранены, так что все поправимо. Ну… долго это все, да. И недешево.

– Недешево – это сколько?

– Я же не специалист. Разве что приблизительно. Ну, примерно… – Он назвал сумму и, видимо заметив, как исказилось ее лицо, торопливо проговорил: – Главное – ничего непоправимого с вами не случилось, все не безнадежно.

Вот именно что безнадежно, думала Мия, когда бодрый дядечка, чье имя на бейджике она так и не смогла прочитать, наконец ушел. Ясно же, что на нормальную пластику она никогда денег не наберет. Даже их с Витьком квартира столько не стоит! И жить где-то надо. Кредит? Не смешите мои тапки! Кто выдаст миллионный кредит нищей студентке без каких бы то ни было перспектив. Витек? Ну да, он, наверное, захочет помочь – по-братски, так сказать. Но одно дело – помочь сестре с расходами на младенца (да и какой уж теперь младенец, вспомнила она о посещении кабинета УЗИ), и совсем другое – то, что требуется сейчас. Витек, конечно, суперский автослесарь, зарабатывает более чем прилично, но пластика – это не те суммы. Ох, не те…

Телевидение?

Точно отвечая на ее мысли, в «бокс» ворвалась стремительная Регина:

– Бедная девочка!