Три Светланы

Свой последний в жизни Новый год Ольга встречала в Москве, в семье бывших польских революционеров, которые еще молодыми людьми эмигрировали из Польши и участвовали в октябрьских событиях 1917 года в Москве. Покойный муж Анны Сергеевны был сотрудником ВЧК с первых дней ее основания, затем НКВД и погиб при исполнении служебных обязанностей. Ольга познакомилась с сыном Анны Сергеевны Борисом Петровичем, его женой Валентиной Ивановной и их сыном Евгением. Очень интересна история женитьбы Бориса Петровича. Он работал следователем в органах госбезопасности. Когда его начальство узнало, что он собирается жениться на дочери священника из подмосковного села Алабино, то ему это категорически запретили, угрожая самыми негативными последствиями в его служебной карьере, вплоть до увольнения. Но Борис Петрович никоим образом не уступал. Тогда его значительно понизили в звании и перевели обыкновенным водителем в гараж. Мамиными стараниями сын стал возить продукты в Кремль, чему сын был чрезвычайно рад! За новогодним столом Ольгу познакомили с дальним родственником семьи Лишек – Александром Барковским, родители которого тоже были выходцами из Польши. Барковский был дипломатом и работал в посольстве СССР в Египте. Ольга, находясь в семье сотрудников госбезопасности и Министерства иностранных дел, посчитала дозволенным приоткрыть тайную завесу ее собственной семьи и немного рассказать об отце. Анна Сергеевна и без этого признания догадывалась еще в санатории в Крыму, что Ольга принадлежит к семье крупного военного чиновника, и после услышанного о Семене Илларионовиче уже считала Ольгу почти своей дочерью. Вернувшись домой, Ольга была подробнейшим образом допрошена Лизой. В итоге мать посчитала, что судьба дочери складывается наилучшим образом. В последующие несколько месяцев Семен почти каждую неделю приносил домой опечатанный сургучом конверт, адресованный Ольге и доставленный ему спецпочтой. Вся семья жила в ожидании решения судьбы старшей дочери. И сама Ольга преобразилась. Ее внешность не отличалась особой красотой. Напротив, она унаследовала скорее строгие и черствые черты отца, чем мягкость и изящество матери. Но после поездки в Москву она стала больше следить за своей внешностью, прической, одеждой. Она как будто после долгой спячки стала на глазах расцветать. Даже красавица Светлана, которая уже давно поставила крест на привлекательности старшей сестры, не удержалась от комплиментов. В отличие от всей семьи преображение Ольги совсем не радовало Лизу, хотя она была осведомленнее других и всячески содействовала устройству счастья дочери. Какая-то неумолкаемая тревога поселилась в ее душе, которая довлела на радость ожидания. В таком состоянии она однажды вновь вспомнила о тетке Марии, которая гадала ей, и отправилась в Новопятигорск. По дороге она никак не могла сформулировать главный вопрос, который хотела задать гадалке. Возле ее дома стояли в ожидании люди, правда, не столько много, как в тот военный день, когда она пришла узнать только одно: жив ли муж? Дождавшись своей очереди, Лиза вошла в уже знакомую маленькую комнату и поздоровалась, еще не видя хозяйки. Тетка Мария вошла из другой комнаты и, увидя растерянное лицо Лизы, как-то смутилась, села за стол и, не ожидая того, что скажет гостья, раскинула карты, но потом быстро собрала из в кучу и, вставая, сказала, что чувствует себя плохо и просит прийти в следующий раз. В этот момент Лиза четко сформулировала в голове вопрос, который она хотела задать гадалке, но та уже спешно направлялась в соседнюю комнату. Лиза сперва растерялась от неожиданности и вдруг в ее голове ясно промелькнул ответ на тот вопрос. Лиза от ужала присела на табуретку, перед глазами что-то закружилось и она потеряла сознание.

После неудачного посещения гадалки Лиза зачастила в церковь. Никого не стесняясь, она становилась на колени и молила господа отвести беду от дочери. Но видимо, судьба Ольги была уже предрешена, и когда Лизе сообщили об аварии на комбинате, она к этому несчастью была уже готова.

Из кремлевской клиники, где умерла Ольга, гроб с телом привезли во двор особняка на Малой Дорогомиловской улице, где жила Анна Сергеевна. Так она велела! Анна Сергеевна и Лиза – обе в черных платках – сидели рядом в креслах. По обе стороны от них стояли Александр Барковский и Семен Илларионович. Подходили люди, клали цветы, наклонялись к заплаканной Анне Сергеевне, что-то говорили ей, она кивком головы указывала на Лизу. Лизе выражали соболезнование, Семену мужчины протягивали руку. Валентина Ивановна едва успевала раскладывать цветы, уже не находя для них свободного места. А люди все шли и шли, и никто из них и подумать не мог, что выражают соболезнование Анне Сергеевне по случаю смерти молодой женщины, которая по сути не состояла с ней в никаком родстве и знакомы они были совсем кратковременно. На следующее утро Борис Петрович проводил Лизу на Киевский вокзал, и она уехала в Пятигорск. Семен вместе с водителем на грузовике повезли вслед гроб с Ольгой.