Три цветка и две ели. Первый том

– Нинно! – испуганно воскликнула Маргарита. – Не зли их, прошу!

Нинно нахмурился, помедлил, но, вскоре сделав шаг назад, снова сел на стул, придерживая одной рукой у груди наброшенное меховое покрывало. Рагнер перевел дыхание и, тихо слышно ругаясь, вновь присел на стол.

– Не делай так больше, кузнец, – сказал он. – Я тут на тебя время трачу, чтобы всё выяснить. Та дама могла и обознаться. Было очень темно, и она не видела толком выродка. Поговорим спокойно. Отвечай на мои вопросы.

– Прежде она скажет… Ты, Грити, тоже меня виняешь? Не ври. Я… – смутился он. – Я тогда не хотел… Не знаю, как всё вышло. Я никогда бы… – с болью говорил он. – Ни с одной не насильничал, а уж тебя…

– Нинно, я верю тебе, – быстро заговорила Маргарита. – То было недоразумение… Не будем о нем говорить. А герцог Раннор всё о том случае знает, – добавила она. – У меня от него тайн нет. И, Нинно… Если ты не оправдаешься, то тебя казнят… унизительно и страшно. Я же приму это: буду жить дальше как ни в чем не бывало, – твердо говорила девушка. – И слезинки не пролью, потому что, раз мой муж уверится в твоей вине, то и я тоже. Скажи ему, прошу, правду. И не лги ни в коем случае – он догадается, и выйдет лишь хуже.

Рагнер немного смягчился и послал Маргарите теплый взгляд. Нинно же впал в раздумье – хмурился и смотрел в пол.

– Итак, для начала расскажи про бандитов. Как с ними познакомился?

– Я сошел с судну, есть хотел, пошел в первую трактиру, ищал круг над дверями. Тама, на кругу, былся петух. После ко мне подсел мужик в синем шаперону. Он руками махал: мол, кудова тебе надобно?

– Показывай, как он махал руками.

Нинно отбросил назад, на спинку стула, покрывало, затем ткнул в себя, потом по сторонам и двумя пальцами прошагал в воздухе.

– Я понял этое как «кудова тебе?», – пояснил Нинно. – Я сказал, что сыщиваю Лодэтского Дьявола, – он показал рожки над головой. – И всё. Дальшее он достал монету в серебру. Я тоже достал – мол, уплота имеется. После мы пошли на улицу, к телеге. Мы езжали вчетвером. Тех людёв я не знал – думал, нам по пути. В лесу они становили телегу, мол, надобно по нужде, и на меня втроем… Они мне голову стукнули, – дотронулся Нинно до затылка. – Я потерялся, но сознанья не лишился – притворился тока. Они взяли кошелек, нож еще для еды взяли… Двое монеты считали… После ко мне толстяк пошел с ножом – я пнул его в ногу – и в лес я… Всё…

– Опиши их.

– Сел к мене за стол – мелкий, рыжий как лиса, в синем шаперону. Второй – толстый и сильный, шапка у его как чепчик, бельевая… Мясник.

– Почему мясник?

Нинно пожал плечами.

– Похожий… толстый… И он же резать сбирался – привычный, значит, труд ему. А тот, что телегой правил – темные глаза и светлый волос. Я помню его руки – руки красивые. И вроде он был за главного. Большее не знаю – он ко мне спиной на телеге былся. Одёжи у всех обыденные – штаны, кафтаньи с капушоном…

– Что ты в лесу делал? – задумался Рагнер.

– Шел… – снова пожал плечами Нинно. – После по берегу речки шел – думывал, речка куда-то да выведет.

– Чем питался?

– Камышовым клубнем и шишки еще ел.

– Грибы или ягоды?

– Чего не знал, того не снедал.

– С чего же ты тогда опьянел? Стал как в бреду? И еще ты оленя видел.

– Не знаю. Едва помню про это. Помню, как луг у речки вкусно пах. Еще думал – чудня экая: лес уж бур, а луг – зелён… Укрылся плащом. Всё. После… Да не былося того – бредни!

– Рассказывай свои бредни, – не сдавался Рагнер.

– Я видал мертвого, как живого, – неохотно произнес Нинно. – Он давал мне корону.

Рагнер не смог сдержать улыбки.

– Кем же был твой… коронователь?

– Бродягою… – мрачно ответил Нинно и пронзительно посмотрел на Маргариту. – Тот самый. С Главной площади.

Маргарита невольно поежилась, а Рагнер перестал улыбаться. Он взглянул на девушку, а потом снова на Нинно.

– Тот бродяга, что стишки насочинял? – прищурил глаза Рагнер. – Про девчонку в красном чепчике?

Нинно мрачно кивнул.

– Так что же? Взял корону?

– Нет, – буркнул Нинно. – Кабы кто-то прочий былся, может, и взял бы. Но не от его. Он еще сказал… – говорил кузнец побледневшей Маргарите. – Что коли я ее возьму, то… Ты сама всё знаешь, ежели помнишь. Но надобна уплота. Я отказался… Затем что у него былися алые глаза. Он меня перепугал. Это былся демон, не человек.

Маргарита тоже испугалась. Даже у Рагнера вдруг пробежал холодок по спине, словно ему в затылок дыхнула стужа.

– Оленю уж после увидал: он мне лицо вроде лизал… После я очнулся в оврагу, выбрался… как в бреду. После… Я увидал свет и неземну красу – тебя, – ласково сказал Маргарите Нинно. – Ты былася вся в свету, в изнутрях и в снаружах, в свету над головою… Я решил, что в Раю…

– Миленький сказ, – жестко ответил ему Рагнер. – Хоть роман пиши: и любовь, и святые, и демоны… Так у тебя был плащ? Какого цвета?

– Синеватого, темный. Не знаю, кудова он делся.

– Ты в своем бреду сказал: «Женщина ночью в лесу». Как объяснишь?