Три Учебника Успеха (СИ)

Что было делать? Мы непременно погибли бы, если бы не удивительная сила моих рук. Я страшный силач. Схватив себя за эту косичку, я изо всех сил дернул вверх и без большого труда вытащил из болота и себя, и своего коня, которого крепко сжал обеими ногами, как щипцами.

Да, я приподнял на воздух и себя, и своего коня, и если вы думаете, что это легко, попробуйте проделать это сами" (Э. Распэ. Приключения барона Мюнхаузена).

В-третьих, сказочность может создать тактическую (в общем, кратковременную) защиту от социальной агрессии.

Как весьма необычный и нестандартный человек, стартовавший в условиях житейских затруднений, Г. Шлиман находился в постоянной опасности социальной агрессии. Не контролируй он уровень этой агрессии, легко было бы ему оказаться зачисленным общественным или элитарным мнением в число опасных или деструктивных субъектов. Например, мог быть объявлен сумасшедшим или безответственным, после чего продуктивное общение с ним прекратилось бы. Сказочность создавала тактический запас прочности, предполагаемой трудноуязвимости, заведомой успешности, своего рода легендарности, что препятствовало социальной агрессии, затрудняло ее. Примером может служить объявляемое (прямо или косвенно) получение американского гражданства якобы дважды (См., напр.: [Шлиман Е., Письма. С. 19], [Шлиман Г. Илион. Т.1. С. 49]). (Американское гражданство - вопрос для Г.Шлимана важный по многим причинам; но когда исследователи разобрались в "механике" его (гражданства) получения, вчитались в бумаги, тема перестала быть для Г. Шлимана актуальной). Для той же, в частности, цели служило и использование названий из произведений Гомера для описания археологических находок. (Можно предположить, что наиболее агрессивным натурам и Гомер, и древнегреческий язык малознакомы. Когда разобрались в неполном соответствии археологических находок классическим гомеровским описаниям - вопрос, в общем-то, утратил актуальность).

Конечно, есть и обратный, негативный эффект сказочности. При переходе определенного порога сказочность может породить такую реакцию, как утрата доверия. Если сказочность распространяется на утилитарные знания, она может породить убытки и вызвать социальную агрессию.

Так что, таким методом, как сказочность, нужно пользоваться умело.

В-четвертых, можно выделить и такой позитивное свойство сказочности, как воспитательное. А.К. Гаврилов пишет: "Ведь развиваться творчески это и значит придумывать себя, сочинять себя все дальше и дальше, притом с некоторой внутренней последовательностью и crescendo. Такой миф является порождением не только воображения, но и воли: человеку приходится сначала искать свой миф, в потом в него же вживаться, даже образ жизни выстраивая соответственно со своей фантазией" [Гаврилов А.К. С. 347].

В-пятых, относительно самостоятельными являются психо- и литературно-тренировочные свойства сказочности. По мнению А.К. Гаврилова, Г. Шлиман "преодолевал труднейшие конфликты своей жизни через письменное проговаривание их на разных языках. (...) Сочинение на тему "что, если я встретил такого-то", литературное упражнение, ходкое в античных риторических школах, где оно называлось etho- или prosopopoeia, fictio personae и др." [Гаврилов А.К. С. 332].

6.2. СКАЗОЧНЫЕ МИРЫ ГЕНРИХА ШЛИМАНА.

Концентрация сказочности создавала сказочные микромиры Г.Шлимана. Например:

1. Шлиманополис. В 1890 году "Шлиман распорядился построить на Гиссарлыке деревню из довольно комфортабельных домов для ожидавшихся гостей (рабочие вскоре окрестили ее Шлиманополисом), а в дополнение к двум имеющимся была проложена еще одна узкоколейка" [Вандерберг. С. 552]. Г. Шлиман "не жалел расходов: был построен городок удобных деревянных домов для гостей, немедленно названный местными жителями "Шлиманополисом", а также проложили узкоколейную железную дорогу для вывоза отвалов. Почти всю зиму Шлиман провёл на Гиссарлыке, приехав в Афины только под Рождество" ["Шлиман, Генрих"]. (Напомним, что земля Гиссарлыкского холма не была собственностью Генриха Шлимана).