Читаем Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события полностью

Граф Д.Н. Шереметев впервые лично посетил Странноприимный дом в 1826 году, когда находился с полком в Москве при коронации Николая I. Главных смотрителей дома, по установленному правилу, избирало московское дворянство. После А.Ф. Малиновского им стал Сергей Васильевич Шереметев, затем князь Валентин Михайлович Шаховской, граф Николай Алексеевич Шереметев (последний мужской представитель старшей графской линии рода Шереметевых), Платон Степанович Нахимов (брат адмирала), генерал-майор Лев Николаевич Верещагин, генерал-майор Василий Васильевич Ильин.

Странноприимный дом неоднократно посещали члены императорской фамилии: Александр I, императрицы Мария Федоровна и Елизавета Алексеевна, дважды – Николай I, бывал здесь Александр II, великие князья, многие иностранные гости. Не только графы Шереметевы – Россия могла гордиться таким благотворительным учреждением.

В 1859 году отмечалось 50-летие Странноприимного дома. К этой дате доктор дома Алексей Терентьевич Тарасенков написал книгу о его истории, опубликованную на средства графа Дмитрия Николаевича.

После отмены крепостного права с финансированием расходов Странноприимного дома сложилось катастрофическое положение, и Главной конторе графа Шереметева приходилось изыскивать дополнительные суммы; в 1860-х годах было переведено около 15 тысяч рублей.

В своем завещании граф Д.Н. Шереметев возлагал обязанность попечителя на старшего сына.

<p>Последние годы жизни</p>

Вторая половина жизни графа Дмитрия Николаевича была наполнена не только тяжелыми испытаниями, но и радостными для него событиями. Это и рождение сына Александра, и его любимая Капелла, и милости царя. Дважды граф Дмитрий Николаевич принимал в Останкино Александра II с супругой. Первый раз царская семья жила в Останкино в августе 1856 года, накануне коронации. В самый день коронации, 26 августа, граф Шереметев пожалован в гофмейстеры двора и 30 августа награжден орденом Св. Станислава 1-й степени.

Второй раз Александр II с императрицей провели в Останкино три дня в августе 1858 года. Пребывание царской четы в его доме было для хозяина и почетно, и приятно. Граф Сергей Дмитриевич, размышляя об особенностях характера отца, писал, что «…в его чувстве к государю сказывалась старинная, родовая преданность царям. Это было своего рода благоговение, но в этом чувстве не было и тени того, что называется царедворством… Отец необыкновенно был чуток ко всякому проявлению сочувствия и расположения. Простота и более всего ласковый привет всегда быстро привлекали его. Сухость и холодность его сжимала, самонадеянность коробила, а заносчивости он не выносил. Но когда видел сочувствие и участие, он готов был привязаться горячо и искренно, и в этом чувствовал потребность и успокоение».

В последние годы жизни граф Д.Н. Шереметев удостоился еще двух наград – ордена Св. Анны 1-й степени и ордена Св. Владимира 2-й степени. Этими наградами он был пожалован за заслуги в делах благотворительности.

Больше других своих имений он любил Ульянку, где он проводил летние месяцы в годы детства и в годы службы в полку, и Останкино, памятное для него пребыванием царской семьи. Однако летние месяцы в последние годы жизни по желанию графини Александры Григорьевны граф Дмитрий Николаевич вынужден проводить в Кусково. Там он и скончался 12 сентября 1871 года – скоропостижно, от разрыва сердца. Гроб с телом перевезли по железной дороге в Петербург и доставили в Лавру. «…На погребальных службах хор пел в последний раз в прежнем составе и пел так, что теперь уже не поют…» – вспоминал его сын.

Граф Д.Н. Шереметев погребен рядом с отцом и матерью в Лазаревской церкви Александро-Невской лавры.

<p>Завещание</p>

Духовное завещание графа Дмитрия Николаевича составлено 4 мая 1870 года. Как подобало благочестивому христианину, прежде всего он распределил между близкими родственниками главные семейные святыни – иконы.

Древняя фамильная реликвия – чудотворная икона Федоровской Божией Матери – была его благословением старшему сыну графу Сергею Дмитриевичу. Эта икона, насколько известно автору, ныне сохраняется в семье Шереметевых и принадлежит графине Евдокии Васильевне, праправнучке Дмитрия Николаевича.

Другая фамильная реликвия, образ Тихвинской Божией Матери, всегда сопровождавший в походах фельд маршала, предназначалась младшему сыну графу Александ ру Дмитриевичу. В Шереметевском архиве сохранился документ, в кото ром описан драгоценный оклад иконы: «…оклад золотой, в круге на полях Ангелы и разные святые; украшен бриллиантами, с коими оклад весит 1 фунт 24 золотника. Оценен в 10 485 руб лей». Икона эта в начале 1920-х годов была перевезена из дома графа Александра Дмитриевича на Шпалерной улице в Фонтанный дом – Музей дворянского быта, драгоценный ее оклад сняли, а следы самой иконы потеряны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Порыв ветра, или Звезда над Антибой
Порыв ветра, или Звезда над Антибой

Это повесть о недолгой жизни, творчестве и трагической смерти всемирно известного русского художника Никола де Сталя. Он родился в семье коменданта Петропавловской крепости в самом конце мирной эпохи и недолго гулял с няней в садике близ комендантского дома. Грянули война, революция, большевистский переворот. Семья пряталась в подполье, бежала в Польшу… Пяти лет от роду Никола стал круглым сиротой, жил у приемных родителей в Брюсселе, учился на художника, странствовал по Испании и Марокко. Он вырос высоким и красивым, но душевная рана страшного бегства вряд ли была излечима. По-настоящему писать он стал лишь в последние десять лет жизни, но оставил после себя около тысячи работ. В последние месяцы жизни он работал у моря, в Антибе, страдал от нелепой любви и в сорок с небольшим свел счеты с жизнью, бросившись с крыши на древние камни антибской мостовой.Одна из последних его картин была недавно продана на лондонском аукционе за восемь миллионов фунтов…

Борис Михайлович Носик

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Проза / Прочее / Современная проза / Изобразительное искусство, фотография
Безобразное барокко
Безобразное барокко

Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства.О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.

Евгений Викторович Жаринов

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство
Илья Репин
Илья Репин

Воспоминаниях о передвижниках. «На Передвижных выставках мы учились жизни, и на этих уроках самым драгоценным, самым желанным и светлым словом нам всегда представлялось последнее создание Репина», - вторит Минченкову Александр Бенуа. Оба мемуариста - представители поколения молодых современников Репина, поколения, для которого Репин, задолго до конца своего жизненного пути, стал «живым классиком», олицетворением русского реализма в целом.Действительно, искусство Репина являет собой квинтэссенцию тех тенденций и приемов воздействия на зрителя, которые были выработаны в контексте реализма второй половины XIX века - это в известной мере собирательный образ русского искусства того времени, включая жанровый репертуар, художественные средства, соотношение между жанрами.

Екатерина Михайловна Алленова

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги