Читаем Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события полностью

Графине Александре Григорьевне предназначалась икона Смоленской Божией Матери. Описание этой иконы гласит: «…Риза и венец с короною серебряные золоченые с тремя бриллиантами крупными, унизан посередине мелким жемчугом. Сзади надпись рукой графа Дмитрия Николаевича „Сим образом благословила Его Сиятельство графа Дмитрия Николаевича родительница его графиня Прасковия Ивановна 23 февраля 1803 года“». Ей же был отписан образ Святых Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы, с предстоящими святыми, на медной доске, написанный на рождение Дмитрия, в рост его, в раме красного дерева, оправленной бронзою, за стеклом. Ей же был завещан и образ Николая чудотворца, с мощами 12 святых, в серебряном золоченом окладе, на оборотной стороне доски которого имелся ярлык «Графини Анны Петровны. Длина 7, ширина 4 и 3/4 вершка». Эта икона принадлежала рано умершей тетке графа Дмитрия – той, которая предназначалась в жены графу Панину.

Другими образами граф Дмитрий Николаевич благословлял и свою невестку графиню Екатерину Павловну, жену сына Сергея, и внука – их старшего сына Дмитрия.

В те времена люди относились к семейным иконам особенно благоговейно еще и потому именно, что это не только религиозные святыни, но и потому, что многие из этих икон были свидетелями событий семейной истории.

Раздел имения должен был совершаться по закону. Супруга получала так называемую вдовью долю – одну четвертую часть движимого имущества и одну седьмую часть недвижимого. Все остальное имение полагалось разделить поровну между сыновьями.

Старший сын – уже давно совершеннолетний. Опекунами несовершеннолетнего младшего сына граф Дмитрий Николаевич хотел видеть графиню Александру Григорьевну и главноуправляющего своими имениями князя Федора Михайловича Касаткина-Ростовского. Душеприказчиком он просил стать и воспитателя наследника генерал-майора Василия Васильевича Зиновьева.

Художник Л.О. Премацци. Дом графа Д.Н. Шереметева

Раздел имений оказался делом непростым и небыстрым. Для совершения раздела между вдовой и двумя сыновьями от двух браков Опекунский совет создал специальную комиссию. В этом не было ничего необычного, так полагалось по закону. Наследство – очень большое, а внутрисемейные отношения – натянутые. Шереметевское состояние подвергалось разделу между тремя наследниками первый раз за сто лет. Графиня Александра Григорьевна бдительно следила за соблюдением интересов своего сына. Вероятно, она опасалась, что пасынок может как-то использовать связи в высших сферах в свою пользу, и буквально забрасывала его письмами с претензиями. Наконец, работа завершилась, и император Александр II 26 июня 1874 года утвердил раздельный акт. Одну седьмую недвижимого имения покойного супруга наследовала вдова графиня Александра Григорьевна, основную часть имения разделили между сыновьями в равных долях.

Фонтанный дом перешел в собственность старшего сына.

<p>Глава пятая</p><p>Граф Сергей Дмитриевич Шереметев</p><p>(1844 – 1918)</p>

Граф Сергей Дмитриевич Шереметев, праправнук основателя усадьбы, оказался пятым и последним хозяином родового дома. Он поселился в Фонтанном доме со своим семейством в конце 1873 года.

Фонтанный дом вошел в ту часть отцовского имения, которая пришлась на его долю при разделе с братом и мачехой, Высочайше утвержденного летом 1874 года. Долю графа С.Д. Шереметева в родовом имуществе, кроме Фонтанного дома, составляли: деревянный дом в Петербурге, тот, где размещалась Невская богадельня, каменный дом в Москве, дача Кусково (666 десятин земли), земельные и лесные угодья в Лифляндской, Саратовской, Тульской, Рязанской, Владимирской, Ярославской, Санкт-Петербургской, Курской, Орлов ской, Московской и Тверской губерниях с 180 174 десятинами земли, а также временно-обязанных крестьян 16 330 душ на 54 864 десятинах земли в Санкт-Петербургской, Владимирской, Курской, Орловской, Тульской, Московской и Ярославской губерниях.

С той поры жизнь Фонтанного дома как семейного очага не прерывалась более сорока лет, до весны 1917 года, когда по сложившейся традиции шереметевское семейство отправилось на лето в подмосковные имения.

Четыре с лишним десятилетия вместили в себя огромное число важнейших событий, происходивших в Фонтанном доме, с этим домом связаны судьбы немалого числа замечательных людей. Фигура самого графа С.Д. Шереметева, выдающегося научно-общественного деятеля, русского патриота и большого труженика, привлекает в последние годы все большее внимание историков.

Неизвестный художник. Граф Сергей Дмитриевич Шереметев

Перейти на страницу:

Похожие книги

Порыв ветра, или Звезда над Антибой
Порыв ветра, или Звезда над Антибой

Это повесть о недолгой жизни, творчестве и трагической смерти всемирно известного русского художника Никола де Сталя. Он родился в семье коменданта Петропавловской крепости в самом конце мирной эпохи и недолго гулял с няней в садике близ комендантского дома. Грянули война, революция, большевистский переворот. Семья пряталась в подполье, бежала в Польшу… Пяти лет от роду Никола стал круглым сиротой, жил у приемных родителей в Брюсселе, учился на художника, странствовал по Испании и Марокко. Он вырос высоким и красивым, но душевная рана страшного бегства вряд ли была излечима. По-настоящему писать он стал лишь в последние десять лет жизни, но оставил после себя около тысячи работ. В последние месяцы жизни он работал у моря, в Антибе, страдал от нелепой любви и в сорок с небольшим свел счеты с жизнью, бросившись с крыши на древние камни антибской мостовой.Одна из последних его картин была недавно продана на лондонском аукционе за восемь миллионов фунтов…

Борис Михайлович Носик

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Проза / Прочее / Современная проза / Изобразительное искусство, фотография
Безобразное барокко
Безобразное барокко

Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства.О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.

Евгений Викторович Жаринов

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство
Илья Репин
Илья Репин

Воспоминаниях о передвижниках. «На Передвижных выставках мы учились жизни, и на этих уроках самым драгоценным, самым желанным и светлым словом нам всегда представлялось последнее создание Репина», - вторит Минченкову Александр Бенуа. Оба мемуариста - представители поколения молодых современников Репина, поколения, для которого Репин, задолго до конца своего жизненного пути, стал «живым классиком», олицетворением русского реализма в целом.Действительно, искусство Репина являет собой квинтэссенцию тех тенденций и приемов воздействия на зрителя, которые были выработаны в контексте реализма второй половины XIX века - это в известной мере собирательный образ русского искусства того времени, включая жанровый репертуар, художественные средства, соотношение между жанрами.

Екатерина Михайловна Алленова

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги