Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца

Я оглядела комнату, и тут меня осенило, что книги придется перетаскивать в фургон, поднимаясь туда-сюда по узкой лестнице. И хотя хозяин дома был довольно почтенного возраста, он, к сожалению, не был Румпельштильцхеном, поэтому на волшебное заклинание, которое бы избавило нас с Юаном от необходимости таскать книги по крутым ступеням, надеяться не приходилось.

– Так, значит, тебе все же понадобится моя помощь? – Я присела на корточки и начала складывать в коробку книги, лежащие у двери.

– Да, помогай, Лиса. – Юан улыбнулся мне.

В моем извиняющемся тоне не было нужды. Очевидно, он меня простил, если вообще сердился.

Десять коробок с книгами и двадцать походов вверх-вниз по ступеням – и вот мы закончили. Когда мы снова забрались в фургон, я поняла, что никак не могу выбросить из головы то, что сказал Юан.

– Ты действительно никому не сказал, что я решила вернуться? – спросила я.

Юан завел двигатель.

– Не-а.

– Даже родителям?

– Особенно родителям.

Я шлепнула его по плечу:

– Правда, совсем никому?

– Никому. – Он ухмылялся, но я знала, что он говорит серьезно.

Я негодующе покачала головой и посмотрела в окно. Было совсем темно, и я не видела ничего, кроме собственного отражения – теперь оно стало куда отчетливее и пристально смотрело на меня в ответ. Неожиданно для себя самой я тоже расплылась в улыбке.

29

…было в моей жизни несколько случаев, когда, купаясь в море далеко от берега или лежа в полном одиночестве на отмели, я испытывал такое же чувство. Я вдруг становился солнцем, раскаленным песком, прикрепившимися к скале зелеными водорослями, которые тихонько колеблет прибой. Это все равно что видение святого, который сподобился познать неземное блаженство. Как будто какая-то незримая рука снимает с твоих глаз пелену и ты видишь самую сущность вещей, а не их привычную внешнюю оболочку! На какой-то миг постигаешь сокровенные тайны бытия и сам приобщаешься к ним. На какой-то миг тебе открывается смысл жизни! А затем та же рука опять опускает тебе на глаза пелену, и вновь ты чувствуешь себя одиноким скитальцем, который на ощупь бредет в тумане, сам не зная, куда и зачем![37]

Юджин О’Нил.

Долгий день уходит в ночь

Отдел драматургии, Садовый домик, вход со двора

В то утро после приезда в Уигтаун, когда я снова проснулась наверху, над Книжным магазином, никакая вялость, вызванная сменой часовых поясов, меня не беспокоила. Благодаря нашей короткой поездке по западному побережью я адаптировалась и акклиматизировалась довольно быстро. Я ожидала, что почувствую запах лаванды, услышу вдалеке похожее на трубящий рог мычание коров, а открыв глаза – увижу белые стены и окно с желтовато-серыми шторами, а за ним – уигтаунские крыши. Но вместо это я обнаружила ярко-желтые стены и почувствовала едва уловимый аромат знакомого одеколона. Прислушавшись, я различила донесшийся снизу, с кухни, щелчок закипевшего чайника.

Я перевернулась и распласталась на широкой кровати, наслаждаясь одиночеством среди зефирно-белых подушек, под огромным пуховым одеялом. Матрас Юана казался бесконечно огромным по сравнению с малюсенькой кроватью, на которой я спала дома у родителей. Вдыхая бодрящий прохладный воздух, я лениво потянулась, наслаждаясь уютом и безопасностью своего шотландского кокона. На подушке Юана осталась вмятина от его головы, а чуть поодаль, на прикроватном столике, стоял будильник. Было почти девять утра. Скоро пора открывать магазин.

Снизу послышался приглушенный звук шагов: Юан спускался в Книжный. Я с трудом заставила себя приподняться в постели. Мне не хотелось начинать первый день в Уигтауне с безделья и потерять возможность завести полезные привычки на новом месте. Надо было встать, пойти на пробежку, раздать листовки о начале занятий йогой и разобраться с делами в качестве консультанта, прежде чем мои коллеги с Восточного побережья успеют уйти на обед. После этого у меня останется еще полдня на то, чтобы погулять.