Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца

Уходящая под уклон дорога повернула, а я все бежала и бежала – быстро, тяжело дыша, чувствуя, как мои легкие раскрываются и со свистом наполняются чистым утренним воздухом. Потом дорога внезапно выровнялась и уперлась в раскинувшиеся вокруг поля. Передо мной возник самый восхитительный пейзаж, какой только можно вообразить, а благодаря повисшей вдали дымке он казался слегка размытым, словно на полотнах импрессионистов. Я замедлила темп и попыталась запомнить эту красоту в мельчайших деталях, что представлялось совершенно невозможным. Пусть все тело горело от переполнявших меня чувств, неужели я могла в полной мере оценить представшее моему взору величие?

Я пробежала еще с километр, и мне вдруг вспомнилась Люси Монтгомери и ее книга «Альпийская тропа». В ней автор рассказывает о том, что ей всегда казалось, будто где-то за гранью нашего мира существует еще один мир, где все подчинено безупречной красоте, и что от этого мира ее отделяет некая вуаль. Иногда, словно от дуновения ветра, вуаль приподнималась, и на какое-то мгновение ей удавалось задержать взгляд на том, что открывалось за ней, и оказаться по ту сторону. Эд Рикеттс назвал бы это моментом «прорыва», когда человека переполняет благоговение и ощущение единства со всем сущим. Здесь, в Уигтауне, не существовало никакой невидимой завесы, скрывающей идеал: это было самое красивое место во всей Вселенной.

Завороженная чудесным зрелищем, я наконец ощутила приятную пустоту в голове. Мне было интересно, как этот пейзаж повлияет на мое писательство, мою потребность творить, ведь импульсом для меня неизменно выступало чувство неудовлетворенности, пресловутый «шпилькус» и беспокойство, которое пробуждал во мне морозный воздух Новой Англии. Здесь же от моей неудовлетворенности не осталось и следа. У меня не было желания оказаться где-то еще. Я едва ощущала потребность в том, чтобы создавать фильмы. Мне и без того казалось, будто я стала героиней фильма.

К тому моменту когда я вернулась в Книжный, я успела хорошенько согреться. Несколько бродивших по магазину покупателей проводили меня взглядом, когда я прошмыгнула мимо них к лестнице. Я внезапно осознала, что отныне моя жизнь неразрывно связана с этим местом. Придя домой вспотевшая после тренировки, я должна буду встретиться лицом к лицу с покупателями. Вернувшись домой из магазина с полными пакетами продуктов, я буду вынуждена пройти мимо них, с трудом взбираясь вверх по главной лестнице. Каждый раз, когда я буду возвращаться сюда, мне будет казаться, будто я на театральных подмостках, и, лишь добравшись до второго этажа, я смогу наконец удалиться за кулисы и оказаться дома.

Быстро приняв душ и переодевшись в джинсы и самую теплую рубашку из тех, что у меня были, я спустилась в магазин, собираясь приняться за второе намеченное на сегодня дело. В конце концов, у меня было какое-никакое расписание, и мне хотелось проводить время с пользой. Это было для меня важно. Пока что Юан видел меня только в отпуске, во время отдыха, и мне не хотелось, чтобы он подумал, будто я такая всегда. Мне было свойственно трудолюбие и целеустремленность, и приехала я не для того, чтобы злоупотреблять чьим-то гостеприимством. Однако Юан был не единственной причиной моего энтузиазма. За моим воодушевлением скрывался страх. Передо мной зияла огромная дыра под названием «карьера». Я надеялась, что если мне удастся в достаточной мере себя занять, составляя списки выдуманных дел, то я смогу заглушить усиливающееся чувство, что мои амбиции неумолимо затухают и образуется черная дыра, затягивающая в себя все вокруг.

– Ну, так что еще мне там написать? – спросил Юан, озадаченно поглядывая на экран компьютера.

– Что мы начинаем осенью[38].

Юан в удивлении приподнял брови.

Я попросила его распечатать листовки с рекламой курсов йоги, которые собиралась вести. Возвращаясь с пробежки, я заглянула в располагавшуюся в ратуше библиотеку и договорилась об аренде одного из двух залов наверху – того, что поменьше. Я заприметила его еще во время фестиваля и решила, что высокие потолки, деревянный пол и большие окна с видом на море идеально подойдут для занятий.

Прежде в Уигтауне ничего подобного не было, поэтому на лицах сотрудниц библиотеки отразилось любопытство вперемешку с подозрительностью.

– А что это за йога? – спросила одна из них.

– Аштанга-виньяса, для любого уровня, – сказала я, предполагая, что мой ответ вряд ли добавит ясности.

Юан протянул мне стопку свеженапечатанных листовок. Я пробежала одну из них глазами и осталась довольна результатом. «Йога для жителей Уигтауна, по четвергам с 18:30 до 19:30, городская ратуша, обеденный зал. Приходите и испытайте все плюсы этой практики: развитие гибкости, силы, снижение стресса и общее улучшение самочувствия».

– Я приклею одну на окно, – сказал Юан и взял верхнюю листовку из стопки. – Такими темпами ты скоро всех нас приучишь входить в контакт с самими собой и говорить о чувствах.

– Таков мой план, – ответила я и поцеловала его в щеку. – Спасибо.