Три закона. Закон первый – Выживание

Взяв себя в руки, я отправилась в обратный путь и сквозь стеклянные стены заведения увидела такую картину — мимо столиков шествовала очередная группа уличных музыкантов, намереваясь устроиться неподалёку для выступления. И одна из них, явно солистка, судя по отсутствию инструментов, вдруг остановилась рядом с Мичлавом, которого и по наружности и даже по вольготной позе действительно нельзя было не заметить среди других людей. На красивом смуглом лице открыто отобразилось положительное мнение о такой встрече, и вот она, позабыв о друзьях, облокотилась о столик и что-то стала говорить моему наставнику.

Во мне вспыхнул мстительный огонь — тут же вспомнился замечательный юноша, который, между прочим, совершенно точно ничего не имел в виду, в отличие от!..

Мигом найдя несколько необходимых слов на инсулийском, я вышла в распахнутые двери и как-то сразу, силой гнева, материализовалась у мощного плеча Мичлава.

— Папочка, ну что, поехали? Я готова! — слышала себя будто издалека, настолько полыхали уши.

Музыкантша удивлённо посмотрела на появившегося вдруг подростка, и в глазах её мелькнуло разочарование. Мичлав беззвучно засмеялся в кулак, отворачиваясь. Такая реакция показалась ей совсем странной, и, незаинтересованно пожав плечом, она удалилась к своей группе.

Боже, в кого я превращаюсь рядом с этим человеком?! Её мне задеть не хотелось, а вот его — очень даже!

Но мужчина продолжал смеяться.

— Н-да… — произнёс он наконец, качая головой. — Ну и задница ты, мелкая… Всё, хватит, поехали отсюда, из этой дурки! Лучше уж джунгли!

Глава 18

Ранним утром следующего дня я снова, как встарь, как две недели назад, облачалась в инвентарь для похода. Это настолько привычно — все эти предметы, сами движения — будто я занималась этим в прошлой жизни, а сейчас вдруг вспоминаю. Мичлав, разумеется, тоже был тут и тоже снаряжался. Он молчал, но его взгляд то и дело ощущался на затылке.

Он окончательно вернулся к своей гипертимии и вновь пребывал в обычном приподнятом настроении. Спокойная уверенность в происходящем ощущалась в воздухе. Но если раньше это укрепляло мой дух, то теперь производило скорее обратное действие. Доволен, что поставил меня на место и снова надел ошейник…

— Мои родители, наверное, страшно волнуются, — проговорила я тихо, комплектуя вещевой жилет. — Им нужно подать хоть какой-то сигнал, что со мной всё в порядке после шторма…

— Сигнал я уже подал, не переживай, — добродушно протянул охотник за спиной. — Но они пока в неведении, что вместо сына-охотника у них будет малышка-дочь. Хах, как они отреагируют на такую смену планов, а?

— Им наверняка покажется очень странным, что до этого я сама выходила на связь, а сейчас вдруг вы отправили некий сигнал, — начиная злиться, я на него обернулась. — Я не хочу, чтобы они волновались понапрасну, я должна им позвонить.

— Расслабься, они не волнуются, — мужчина хмыкнул, накидывая на шею ремень цельноствола. — Я нашёл пару подходящих слов, и они находятся в счастливой уверенности, что с тобой всё в порядке. И это так и есть, верно?

В очередной раз не верю — до какой степени родители доверяют этому человеку?! КАК он это делает?!

— Какие же слова вы могли найти, чтобы мои отец и мать перестали обо мне беспокоиться?!

— С людьми надо уметь договариваться, я тебе уже говорил. Да не обижайся на них, ты же знаешь — против меня устоять трудно.

Раздражение схлестнулось с тоской. Как так — собственные родители не замечают, что ситуация складывается по меньшей мере подозрительная? Я почувствовала себя в полном одиночестве…

— Ну что, моя девочка, всё готово?

Меня просто корёжило от всех этих «малышек», «деток» и «девочек»! Как два месяца назад от «парня», «братца», «щенка», ну и, что логично, от «малыша». Но спорить на эту тему бесполезно, именами он не пользуется.

— Мелкая, отвечай, когда спрашиваю.

— Послушайте, Мичлав, — я всё-таки не выдержала, — вы не могли бы не использовать этих прозвищ? Называйте хотя бы по фамилии, раз от меня требуете того же.

Оппонент изобразил размышления.

— А-ли-сар… Хм… — произнеся по слогам, он под углом взглянул на меня, будто примеряя это непривычное слово. — Не-ет, как я могу называть по фамилии ребёнка, который зовёт меня «папочкой»?

Не знаю, что написалось на моём лице в тот момент, но наставник оскалился, весьма довольный собой.

Господи, впереди ведь ещё целый месяц…

— Н-да, теперь я понимаю своих учителей! — протянул он вдруг, завершая проверку содержимого вещевого жилета. — Надо думать, доставил я им, когда детерминировался! Но запомни, все эти шуточки в лесу заканчиваются. Ты — всё тот же человек, с той же головой, с теми же навыками. И я хочу, чтобы на вылазке всё было так, как быть должно. Это вопрос выживания, тебе ясно? Входим в лес — и всё дерьмо отбрасываем. Мы срастаемся спинами, и охота продолжается. Ну?

— Мне ясно, наставник…