Три закона. Закон первый – Выживание

Он критично осмотрел дело рук моих — заживляющая плёнка была наложена по всем правилам и в нужном количестве. Она применялась для лёгких повреждений, хотя по качеству заживления заметно уступала синтезированной коже, после которой даже от серьёзный ран и ожогов практически не оставалось следа. Но синтезированную кожу решили оставить в лагере — ей требовался сухой лёд, она входила в состав большой основной аптечки.

В итоге, кажется, охотник пришёл к выводу, что терпел моё присутствие хотя бы не напрасно. Велев ложиться спать, он продолжил приводить себя в порядок, выглядя больше раздражённым, чем уставшим. Я быстро покидал использованные материалы в ящик для отходов и оставил его наедине с собой.

Своё спальное место я ещё днём постарался устроить хоть сколько-нибудь изолированно — за одним из плоских камней, удачно обрамляющих наш маленький пункт. Сверху нависал каменный выступ, и сюда Мичлав всё равно не поместился бы.

Стояла абсолютная тишина, совершенно мне непривычная. В лагере замкнутое пространство модуля давало ощущение безопасности, плюс в джунглях даже ночью раздавалась тысяча звуков, пусть и более тихих, чем днём. А здесь — только лёгкий шелест крон в отдалении и ещё сосед продолжал чем-то шуршать. Хорошо, что хотя бы фонарь по-прежнему горит, давая ориентир моей нервной системе…

— Что, не спится? — поинтересовался охотник через какое-то время, наслушавшись моей мышиной возни.

— Никогда не ночевал на открытом воздухе… — признался я, лёжа за своим камнем.

— Впереди ещё всякое будет, — Мичлав усмехнулся.

Термоодеяло требовалось скорее в качестве подстилки (довольно жёсткой), чем для защиты от холода. До сих пор воздух оставался очень тёплым. Укрываться не хотелось. Я приложил ладонь к пыльной поверхности под одеялом — тепло шло от неё.

— Земля так и не остывает.

— Это вулкан, в этом месте магма, должно быть, близко. Она и греет землю, — отвечал наставник, и в голосе его уже не слышалось прежнего раздражения. — На побережье есть даже пляжи, где песок горячий. В некоторых местах на нём готовят местные деликатесы.

— Ого! Я не знал.

— Ты много чего ещё не знаешь.

— Это да… Но я точно знаю, что в одиночку в рейд бы не поехал.

Собеседник хмыкнул. Я его не видел, но уже прекрасно знал, как это выглядит.

— Посмотрим, что ты скажешь через несколько лет. Ты ещё мелкий. С людьми общался мало.

— Причём же здесь люди?

— Мы живём в социуме, малыш. Люди здесь при всём. Так… Меня предупреждали, что ты любишь философствовать, но сейчас не тот момент. Надо отдыхать.

— Кто предупреждал?..

— Спать, сказано! И ни слова больше до самого утра.

Сам спрашивал, спится или не спится… Со вздохом я повернулся спиной к своему тёплому камню и подумал, что не вполне понимаю этого отношения к людям. То «публика», то «социум»… То «многого не жди от них», то «расслабься перед камерой», которая для них же и снимает. Наверное, он сейчас просто не в настроении.

Вдруг издалека послышался ясно различимый вой… Протяжный и снисходящий в темноту, будто умирающий…

Мичлав тихо, но смачно, ругнулся.

Впрочем, мне вполне ясно, почему он сейчас не в настроении…

Утром он посвятил меня в более подробный план действий. И по нему одна-две ночёвки должны пройти в лесу. Морально я не был к этому готов, но решительным вздохом задвинул эту неготовность подальше.

За это время планировалось пройти около половины северо-западной части Первой Полосы (вслед за охотничьими «полосами», Инсулия была условно поделена нами на две части относительно вулкана — на северо-запад и юго-восток). Наставник проверил данные по погоде — изменений не ожидалось. Экстренных сообщений тоже не имелось. Мы могли уходить. Но он назначил старт на более позднее время — через два часа, в восемь.

Сборы оказались очень короткими, всё уже и так было готово. В процессе охотник задал такой вопрос:

— Приноровился уже к «Тройничку»? Тьфу, чёрт, как-то странно звучит…

— А? Простите, не понял, — я в этот момент как раз планово перепроверял оружие.

— С полуавтоматом как себя ощущаешь? — оскалившись, перефразировал Мичлав.

— Вроде комфортно.

— С расстояния ты бьёшь нормально, это я уже видел. Но это проще, ты и сам понял. А вот вблизи, парень? В джунглях именно так чаще всего и приходится стрелять, заглядывая зверю буквально в морду. При устранении стойбищ — вообще никак иначе.

Я замер на секунду. Речь шла о позавчерашнем дне. Когда у меня не получилось выстрелить в квазиантропа, находящегося у Мичлава за спиной и полетевшего прямо на меня.

— Ну так сумеешь?

Вопрос был риторическим. Мне показалось даже, что то, как я отвечу, не менее важно, чем то, смогу ли в итоге стрелять. Выпрямившись, я произнёс:

— Должен суметь.