Три желания

Но та семья… У нее… ну, я не знаю… была настоящая харизма! Миниатюрная пожилая женщина, которая всем вокруг раздавала указания, девушка-подросток в наушниках. А еще была маленькая девочка, которая ползала туда-сюда. Темные кудряшки, на щеках ямочки. Просто прелесть! И вот, где-то в середине вечера, эта маленькая девочка начала приподниматься, держась за чей-то рукав, и вдруг сделала несколько неуверенных шажков по коврику.

Ясно, что это были ее первые шаги! Все семейство просто как с ума сошло! Кто хлопал, кто показывал пальцем, кто схватился за камеру. Одна женщина радостно заплакала.

Девочка улыбалась, как фотомодель, и кто-то сказал: «Ой, гуакамоле…» – само собой, малышка наступила в него и свалилась кому-то на колени.

Кто-то из семьи сказал:

– А у девочки хороший вкус: первые шаги под Чайковского сделала.

Я спросила Алана:

– Видел?

Он ответил:

– Да. Хочешь пересесть? Они только смотреть мешают.

А я подумала: «Не-а».

И под звуки Пятой симфонии Бетховена я дала ему от ворот поворот.

Глава 22

Джемме предстояло ультразвуковое обследование, и Кэт отправилась вместе с ней. Они сидели напротив друг друга в приемной, наполненной спокойным журчанием голосов, и молча занимались перетягиванием каната, то есть одновременно тянулись к самому непристойному журналу среди лежавших на столике.

– Нужно же мне отвлечься от переполненного мочевого пузыря! – защищалась Джемма.

И это была правда, потому что после тщательного изучения буклета «Как подготовиться к ультразвуковому обследованию» Кэт утром заставила ее выпить четыре стакана воды, а не два, как полагалось. «Чем полнее пузырь, тем лучше будет изображение, – объясняла она. – Пей давай».

Кэт милостиво ослабила хватку и позволила сестре взять журнал.

– Ну конечно, нас не заставят ждать долго, если узнают, как ты страдаешь.

Женщина, сидевшая рядом с Кэт, с натянутой улыбкой оторвалась от своего журнала:

– Еще как заставят.

– Это просто смешно! – Кэт развернулась, чтобы посмотреть на медсестер за стойкой.

– Со мной все нормально, – сказала Джемма. – Только не смешите.

Кэт прикусила щеку, а Джемма болезненно кашлянула.

– Что? Ничего нет во мне смешного.

– Знаю, но ты ведь можешь сказать, что это против всех твоих естественных инстинктов.

Кэт вздохнула, взяла другой журнал и немного нервно зашуршала страницами.

– Ну надо же! Я могу похудеть на один размер к концу недели. Поверить не могу, что о таком все еще пишут. Чего удивляться, что у Кары и ее подружек в голове каша? Знаешь, что она мне недавно заявила? Что очень старалась хотя бы немножко поболеть анорексией и чувствует себя полным лузером, потому что у нее ничего не получилось. Она бы предпочла булимию, но от одной этой мысли ее уже тошнило.

– Перестань меня смешить!

– Ничего смешного. Сейчас ее заинтересовал какой-то мальчик. И я стараюсь вспомнить, какие ошибки делала в ее возрасте. Вот ты какие ошибки делала?

Не успела Джемма ответить, как Кэт заметила название очередной глупой статьи.

– «Десять способов изменить свою жизнь к завтрашнему дню», – прочла она вслух. – Какая чушь! – И тут же принялась внимательно читать статью с презрением и надеждой на лице, ритмично постукивая ногой по полу.

Джемма уткнулась в свой журнал, размышляя, что бы такого посоветовать Каре насчет отношений с мальчиками.

Она представляла себе, как Кара вертится в новом платье перед своим кавалером, как, краснея и запинаясь, произносит в первый раз «Я тебя люблю». Она представляла, как новый кавалер неожиданно громко хлопает ящиками, перекосившись от ярости. Она представляла, как решительно входит в кухню, совершенно не замечая этого мальчика (мальчик как мальчик, в конце концов, увеличенный в размерах маленький мальчик, просто вышел из себя, ничего в этом нет ни сложного, ни загадочного), твердо берет Кару под локоть и уводит. «Нет, это ненормально. Нет, ты здесь ни при чем. Иди отсюда, девушка».

«Но на мне же новое платье! – Здесь бы Кара взвизгнула. – Я шампанского хочу!»

«Он снова попробует это сделать, глупая! Он будет это делать до тех пор, пока от тебя ничего не останется».