Три желания, или дневник Варвары Лгуновой (СИ)

– Как думаешь, за чистосердечное тебе смягчат приговор и способ убийства? – я, переставая разглядывать слипшиеся страницы и потекшие печати и чернила ручек, мрачно посмотрела на енота.

Он же под моим взглядом неожиданно замер, не донес очередной орех до пасти, прислушался к чему-то и неожиданно нырнул за медведя.

Остался торчать один только полосатый хвост.

Не поняла.

Он что, впервые решил проникнуться и усовеститься?

– Варя… – голос Дэна послышался от двери.

И голос этот, прозвучавший весьма угрожающе и проникновенно тихо, мне не понравился, как и взгляд, что был устремлен на стол и зачётку.

– Только не говори, что это…

Хорошо-хорошо, я послушно промолчу.

Сосед перевёл взгляд на меня. И абсолютное недоверие в его глазах сменилось на абсолютную ярость, под которой молчать дальше мне стало страшно.

Опасно для жизни даже.

Пора, кажется, спасать себя и тикать, поэтому пока он в пару мгновений добирался до стола и меня, я с визжащими оправданиями рванула от стола к кровати и на кровать:

– Это Сенечка!!!

– Я прибью тебя! – взвыл не хуже раненого зверя мой добрый сосед и, отшвырнув зачётку, метнулся за мной.

Ну, правильно.

«Мокрая зачётка – вещь уже бесполезная, можно не беречь», – мелькнуло в голове прежде, чем на инстинктах я швырнула в него подушку – сказался опыт подушечных боев с Милой и Ромой – и кинулась прочь.

***

– Давай поговорим как взрослые и умные люди с высшим образованием!

– Открой дверь!

– Пообщаемся в тихой спокойной обстановке. Выкурим так называемую трубку мира…

– Дверь открой!

– Обсудим сложившуюся ситуацию…

– Я её сейчас выломаю!

– …и придем к выводу, что единственный виноватый у нас – это ты! Ой…

Рот рукой я зажала запоздало, а за дверью воцарилась тишина.

Плохая такая тишина.

Гнетущая прям.

Однако, язык мой – враг мой. Я же хотела сказать, что виноват у нас исключительно Сенечка, но… но что-то, как всегда, пошло не так. С другой стороны, я поняла, почему мама с папой были единодушно против моего поступления на международное дело.

Надо признать: дипломатия – это не моё.

– Выйди по-хорошему, обойдемся малыми потерями, – сквозь зубы процедил Дэн.

А я невольно сглотнула.

Малые потери – это он ведь про дверь?

Правда, вслух я уточнила другое:

– На фарш только Сенечку пустишь?

Прости, енотистый засранец, но себя я люблю, тебя – только терплю, а поэтому чья шкура дороже, надеюсь, понятно.

В конце концов, зачётку угробил ты.

Итак за неё прибить пытались почему-то меня, а не хвостатого гада, что спокойно забрался на шкаф в коридоре и, крутя башкой, с интересом взирал на наш забег.

С препятствиями.

И метанием тяжёлых предметов.

– Варя, открывай!

Попавшее в Дэна яблоко вспомнилось некстати, а я поняла, что не-а, не открою. Жить хочется. Если зачётка – это Сеня, то яблоко-то – это я.

Хотя, что такое яблоко по сравнению с зачёткой?!

– Дэн, давай всё-таки поговорим как цивилизованные люди, а?

Хорошее предложение.

Главное, что своевременное, после разнесенной в пух и осколки квартиры. Целым у нас остался только Вася, ибо вопль: «Не трожь Васю!!!» был, кажется, мой, а вот ночь, клей и череп промелькнули у обоих.

– Испорченная зачётка – это же ещё не конец света! – оптимистично и бодро проговорила я.

– Издеваешься?

Скорее, пытаюсь выжить.

– Нет, что ты, – почему-то прозвучало… да, издевательством.

Блин.

– Ты моё проклятие, – тоскливо пробубнили из-за двери, – вместе со своим енотом.

Нет, про енота я очень даже согласна. Он не только твоё, он ещё и моё проклятие.

А вот я – проклятие?!

Да мне даже химичка говорила, что я – ангел! Сквозь слёзы, мысленный мат и скрежетание зубов, правда, но говорила ведь. И не будем уточнять, что вторым словом после ангела было «Преисподней».

Кому важны такие мелочи?!

– Если что, то мне стыдно, – я проинформировала в пустоту и на пол, закрывая глаза, устало опустилась.

– Я две недели учил, а меня из-за тебя даже на экзамен не пустят, – за дверью проговорили глухо и, пожалуй, тоже устало.

Почему сразу из-за меня-то, а? Почему ни одного упрёка в адрес хвостатого поганца – истинного виновника произошедшего?!

Я тяжело вздохнула, мысленно сетуя на несправедливость жизни, и посмотрела на часы.

Пол-одиннадцатого.

И да, енот всё же временно мой, поэтому… я, потянувшись, дверь открыла и с опаской посмотрела на сидящего сбоку, у стены, Дэна, что голову ко мне медленно повернул, посмотрел нечитаемым взглядом.

– С меня – фен, с тебя – обещание не убивать. По рукам?

***

К двум часам ночи мы решили, что зачётка с натяжкой, но тянет на официальный документ и молча разошлись по комнатам.

13 июня

В восемь утра позвонил Ромка и заговорщическим шёпотом спросил:

– Варвар, а что мне пожелать надо?

– Мозгов? – я спросила с обреченной надеждой.

– Не-а, думай, Варвар, думай!

– Пойти к чёрту, – медленно, но неумолимо засыпая, пробормотала я, – пожелать тебе надо.

– Варвар!!! – он рявкнул.

Громко.

Так, что от его вопля меня подбросило, заставило проснуться моментально. И, садясь в кровати, рявкнула уже я:

– Рома, ты… ты кретин!

– Два часа назад твой сосед сказал мне тоже самое, – странно довольным тоном протянул мой лучший на свете друг.

Ещё бы!