Три желания Мэйв

Она была прекрасна. Каждая деталь – совершенство. Рисунок явно насчитывал тысячи лет. Я хотела пощупать его, но вдруг замерла. Нельзя так беспечно касаться столь древней вещи… И все же лошадь была совсем как настоящая: казалось, вот-вот соскочит со стены и умчится прочь.

На стене выше орнамента торчал деревянный факел. Том поднес к нему огарок и, после продолжительной возни, наконец сумел разжечь огонь. Заструился слабый свет, озаряя стены, отчего резьба стала выглядеть еще загадочнее. Пламя разгоралось, и от факела во все стороны прыснули мохнатые черные пауки.

Том поскреб еще один участок стены, очистив кирпич с изображением бородатого мужчины в складчатом одеянии. На поясе висел меч, а в руке воин держал круглый щит.

Древний перс. Я посмотрела на него, и у меня по коже побежали мурашки.

– Как думаешь, сколько ему лет? – прошептала я.

– Не знаю, – пожал плечами Том. – Похоже, он старее самого мира.

– Это не подземелье, – заметила я. – Для него помещение слишком… величественное.

Том еще расчистил стену, и мы увидели вереницу бородатых воинов в таких же одеждах, как у первого мужчины. Они держали в руках разное оружие или приношения еды. На всех были вычурные головные уборы – у кого круглые, у кого остроконечные, а у кого плоские. Волосы и бороды уложены тугими завитками. В Англии я ни разу не видела подобных изображений.

Большие удлиненные глаза несли отпечаток мудрости и достоинства.

– Кто вы? – прошептала я человеку с корзиной рыбы. – Мне хочется знать!

Но рисунок хранил молчание.

Том все быстрее и быстрее счищал грязь с орнамента. Его глаза возбужденно сверкали в пламени свечи.

– Ты можешь поверить, что мы здесь, Мэйв? С чего вдруг обычным детям выпала такая удача?

Он зажег другие факелы, и мы стали рассматривать костюмы, шапки и подношения на блюдах, что держали фигуры. Факелы разгорелись, стало светлее, и мы увидели, что по всему подвалу разбросаны обломки камней и каменная мебель: разбитые колонны, нечто похожее на скамейки и подставки для ног. В центре покоилась широкая плоская плита. Алтарь? На возвышении громоздились остатки каменного кресла.

Но мое внимание было приковано к затейливо вырезанным фигурам, что шествовали друг за другом по какому-то бесконечному подземному ходу.

– Куда они смотрят? – спросила я.

– Не знаю… На нас? – Том с любопытством посмотрел на меня.

– Нет же, глупый. Они не отрывают взгляд от чего-то впереди.

Том продолжал счищать грязь. Показались три фигуры, опустившиеся на колени перед огромным человеком, вдвое выше всех, что смотрели на него.

Он сидел на вычурном кресле, а сверху было изображено солнце, окруженное крыльями.

– Это трон, – заметила я. – А на нем – царь. Мы во дворце.

– Великолепном и величественном, – присвистнул Том.

– Это просто старые пыльные развалины, – заявила я. – Но когда-то он точно был великолепным. Я-то воображала, что мы найдем кубки с рубинами и жемчугом, горы золотых монет, и все же…

– Да такие кубки есть у кого угодно, – закатил глаза Том.

– Вообще-то нет.

– А тут настоящая история! Здесь все древнее и загадочное! Клянусь, археологи все зубы бы отдали, чтобы хоть одним глазком на это посмотреть.

– Предпочту остаться при зубах, благодарю покорно, – заявила я. – Увидишь кубки – будь добр, дай знать.

Я разглядывала грозного царя, что возвышался над остальными, и три фигуры, которые с распростертыми руками опустились перед правителем на колени.

– А это кто, как считаешь? – спросил Том. – Слуги?

Я покачала головой.

– Одеты слишком хорошо. – В ушах и на руках кольца, на шее ожерелья, да и одежда богаче, чем у остальных дарителей. – К тому же они к царю ближе всех.

– Смотри сюда! – Том указал на фигуры животных, что были вырезаны над головами склонившихся перед царем.

У ближайшего к трону – птица, у следующего собака. А третий символ я никак не могла разглядеть.

– Это животное? – спросила я Тома.

– Рыба, – ответил он. – Те изогнутые закорючки – жабры.

– Возможно, – принялась размышлять я, – эти знаки символизируют царство животных, покорившееся великому правителю.

– Или что-то подобное, – неуверенно согласился Том.

Тут меня озарило.

– Я поняла! Птица, наверное, означает воздух, собака – землю, а рыба – воду. Древние стихии. Однажды я читала об этом в книжке про Персию. Правда, мне казалось, их больше…

– Глянь-ка! – Том указал на голову короля. Там, за солнцем с крыльями, было высечено пламя. – Огонь – это сам царь.

– Что вы там делаете?

Мелодичный голос Алисы разнесся по подземелью заупокойным эхом. Когда мы обнаружили орнамент, я почти позабыла о подруге.

– Мы во дворце! – крикнула я в ответ. – Это невероятно, ты должна к нам спуститься!

– Нет, спасибо, – пропела она, – лучше испекусь под палящим солнцем, как пудинг.

Я немедленно устыдилась. В подземелье царила приятная прохлада, но Алиса, должно быть, плавилась от жары. Хорошо, что на ней капор, иначе поджарилась бы, как тост.

Я подбежала к пятну света, что падал из дыры сверху.

– Алиса, спускайся, пожалуйста… – попросила я. – Здесь нам совершенно ничего не угрожает. Ты сгоришь там дотла.