Три желания Мэйв

Мощным толчком нам удалось сбросить крышку на пол. Алиса закрыла ладошками глаза, выглянула в щелочку между пальцами и завизжала.

Мы с Томом посмотрели внутрь гробницы. Изнутри нам ухмылялся скелет. Похоже, в прах царь не обратился. В кармане у меня бесновался Мермер, выбивая стаккато, как клацающие зубы.

Голова царя повернулась в нашу сторону. Я схватила Томми за руку.

– Да он живой!

Том наклонился и осторожно ткнул кончиком пальца череп, тот сдвинулся с места, как любой другой предмет. Я ждала – того и гляди Тома сразит проклятие.

– Он мертв, Мэйв, – объявил Том. – Просто отчего-то пошевелился. Наверное, из-за того, что мы столкнули крышку.

Я глубоко вздохнула, стараясь убедить себя, что вовсе не дурочка. Алиса взяла меня за руку.

– Я тоже подумала, что он живой, Мэйв, – сказала она.

Моя милая Алиса…

Мы опустились на колени, чтобы получше рассмотреть содержимое саркофага.

Томми потянулся и откуда-то из-под ребер царя достал тяжелый предмет в форме диска примерно четырех дюймов в поперечнике.

– Здесь герб царя, – прошептал он. – На рисунке правитель носит эту пряжку на поясе.

– Царь-чародей, – эхом отозвалась Алиса.

– Это еще не точно, – предостерегла я. – У нас пока одни догадки.

Я забрала царский символ у Томми и повертела в руках. С обратной стороны болтались тонкие нитки – наверное, когда-то это была кожа.

– Что бы это ни было, Мермеру оно не нравится, – сказала я остальным. – Он трясется как желе в своей банке.

– Здесь какая-то загадка, – сказала Алиса. – Уж это точно.

Вдруг издалека донесся неразборчивый звук, очень слабый, я даже усомнилась в том, что вообще его слышала. Однако он нарастал с каждой секундой.

– Похоже, пора отсюда выбираться, – пробормотала Алиса, хватая меня за руку.

– Ага, – кивнул Томми, – только сувенир захватим…

Он положил пряжку в карман, потом залез в саркофаг и стащил с костлявого пальца царя тяжелый перстень.

– Это же кража! – запротестовала Алиса.

– Вряд ли царь станет возражать, – засмеялся Томми, любуясь кольцом.

– Но эти вещи должны оставаться здесь, – сказала она. – Они принадлежат Персии. И этому царю, как дань его памяти. Они – часть его истории.

– Да кто заметит разницу? – возразила я. – Похоже, тысячи лет до истории этого царя никому и дела не было.

– Неважно, – покачала головой Алиса.

– Послушай, – вздохнула я. – У меня заканчиваются желания. Я не уйду отсюда без чего-то на память. Возможно, получится продать эти вещи и заработать деньги на…

Тут я осеклась, потому что в глаза бросился тусклый блеск какого-то пыльного, но явно металлического предмета, болтающегося на костлявом запястье царя. Я потянулась к нему – на браслете была резьба, похожая на выгравированные письмена. Кости скелета стучали и гремели, пока я стаскивала украшение. Мне стало не по себе, однако я все равно его сняла.

– Мэйв, – не отставала Алиса, – так нельзя. Ты ведь не воровка.

– Я – археолог, – решительно заявила я.

Такой же вор, только облеченный полномочиями.

Шум вдалеке становился все громче. Чье-то дыхание, удары, топот? Непонятно… Но мне это не нравилось – как и Мермеру.

– Что-то приближается, – сказала я остальным. – Нам пора.

Мы принялись торопливо пробираться по темному подземелью к дыре в потолке, ведущей наружу. Звуки погони подхлестывали нас, точно кнутом. Слышался крик разъяренной птицы и рычание хищника.

Мы уже добрались до выхода, когда в пещеру влетела огромная светящаяся тварь и преградила путь к отступлению. Павлин!

А позади из длинного туннеля показались рыжеватые очертания волка. Павлин истошно закричал. Черные глаза-бусинки светились злобой. Волк зарычал так, что кирпичная кладка и камень задрожали.

– Что нам делать, Мэйв? – прошептала Алиса.

Здесь, внизу, во тьме стало абсолютно понятно – ореол света, что окружал волшебных существ, был зловещим. Зелень павлина отливала ядом, желтизна волка – погибелью.

– Они не могут до нас добраться, ты же помнишь… – Я взмолилась, чтобы это оказалось правдой.

Но я ошибалась.

Павлин парил в воздухе перед нами, его перья едва не задевали мое лицо, опаляя жаром. Волк тоже приблизился и принялся выписывать круги у наших ног.

– Кто осмелился, – послышался древний голос из глубин птичьей глотки, – потревожить покой нашего отца и похитить его сокровища?

– Кто осмелился, – призрачным эхом вторил волк, – привести сюда нашего брата-предателя?

Алиса, словно под гипнозом, выдохнула:

– Они говорят с нами! Они говорят…

– Выходи, брат! – велел волк. – Покажись и заплати за свои деяния.

– Покайся, – злобно крикнул павлин, – и умоляй о милосердии!

Взглянув в желтые глаза волка, я задрожала.

– Отдай его нам, девочка, – прорычал он, – и верни все, что украла. Тогда мы позволим тебе и твоим друзьям уйти с миром.

Мермер в своей банке окаменел, будто труп. Стал таким же недвижным, как его отец.

– Мэйв? – словно издалека послышался голос Алисы.

Мне грозил хищный клюв павлина и его свирепый взгляд. Волк расхаживал туда-сюда, взрывая когтистыми лапами древнюю пыль, а потом напружинился, как перед прыжком.

Может, лучше просто отдать жестянку…