Три желания Мэйв

Он указал в окно на толпу рабочих, роившихся вокруг старого дома. Они стучали молотками, перекрывали заново крышу, ремонтировали и красили особняк, находившийся в одном переулке со школой: Дарвилл-хаус. Из дверей взад и вперед сновали торговцы и разносчики, внося мебель, ковры, подушки, портьеры, кухонную утварь, продукты, ящики с вином, домашние растения, старинные часы, каминные доски и картины в золоченых рамах.

– Дарвилл-хаус снова открыт? – удивилась миссис Бромли. – В дни моей молодости он был величествен.

– Его отремонтировали в кратчайшие сроки, – заметил мистер Бромли. – Поразительная скорость.

– Кто его снял? – поинтересовалась миссис Бромли. – Это не могли не обсуждать в городе.

– Не имею ни малейшего представления, – ответил мистер Бромли. – Весьма странно…

– Может быть, какой-нибудь американский миллионер, – предположила Алиса.

– Или кузен русского царя Николая, – добавила я.

Мы остановились в школьном дворе, и кучер помог всем выйти.

– Только взгляните, – поспешно указал на дорогу мистер Бромли. – Алиса, там твой друг, Томас.

Дедушка Алисы помахал Томми.

Я затаила дыхание. Наверняка Тому есть что мне сказать, и я приготовилась.

Но он поприветствовал мистера и миссис Бромли, а также Алису, а потом просто взглянул на меня.

– Здравствуй, – сказал рыжий, обращаясь к моим ботинкам.

– Здравствуй, Том.

Я ждала, что он осыпет меня упреками, будто оплеухами. Однако Том медлил.

– Ты не виновата, что джинна украли, – наконец сказал мальчишка. – Неприятности иногда происходят сами по себе. Так бывает.

Почему-то мне померещилось, что говорит он не только о потерянной банке сардин. Тому слишком часто приходилось разочаровываться.

– Еще увидимся, – сказал он на прощанье.

– Увидимся, – кивнула я.

Мисс Саламанка вышла лично поприветствовать очаровательных, любезных, богатых Бромли.

– Глубокоуважаемый сэр, – промурлыкала она, – дорогая мадам, милая Алиса!

Из-за Алисы выглянула я, и вид у мисс Саламанки сделался как у висельника.

– И Мэйв. – Совладав с собой, директриса улыбнулась семейству Бромли. – Как приятно вас видеть! – Бросила взгляд в мою сторону и добавила: – Всех вас.

Она пригласила нас в школу и предложила бабушке и дедушке Алисы чай.

– А вы, девочки, бегите в столовую, – сказала нам директриса, – кухарка приготовила угощение для вернувшихся с каникул учениц.

Мы с радостью прошли в столовую, где какая-то женщина расставляла на столе тарелки с маленькими закусочными бутербродами и тарты с малиновым джемом. На незнакомке была форма кухарки, пухлую талию плотно обхватывал фартук.

– Добрый день, юные леди, – сказала женщина, – проголодались?

– А вы кто такая? – выпалила я.

– Мэйв… – одернула меня Алиса.

Незнакомка улыбнулась.

– Это важный вопрос. Меня зовут мисс Пламли, я ваша новая кухарка. Прежняя уволилась прямо перед Рождеством.

– Миссис Грубойл уволилась? – недоверчиво покачала головой я.

– Похоже, так, – кивнула она. – Для школы потеря, а мне – удача!

– Не такая уж потеря, – хмыкнула я. – Не волнуйтесь.

Алиса закрыла глаза рукой.

– Мэйв!

Мисс Пламли хохотнула.

– Это ничего, мисс…

– Алиса, – подсказала я.

– Мисс Алиса. Очень мило. Не беспокойтесь о подруге, – она подмигнула мне, – думаю, мы с ней быстро поладим.

Вдруг раздался какой-то негромкий звук. Повернувшись, я увидела, что поблизости застыла Виннифред Херциг. Она сжимала в руках бутерброд с маслом и встревоженно наблюдала за мной, то и дело переводя взгляд на мисс Пламли. Ох уж эта Виннифред! Я устала от того, что каждый раз, как мы встречались, она ходила вокруг меня на цыпочках, словно я была чудищем о трех головах.

Но я обещала себе, что в наступившем году стану чуть добрее, поэтому лишь улыбнулась.

– С Новым годом, Виннифред!

Она заморгала, пошмыгала носом и выбежала вон, бросив недоеденный бутерброд с маслом прямо на пол.

Говорю же, на Виннифред всегда старались не обращать внимания, и не без причины.

* * *

Между тем хорошая погода решила не баловать город. Весь следующий день по стеклам хлестал холодный зимний дождь. Лондонцы кутались в пальто и повыше поднимали воротники, стойко превозмогая страдания. Прямо как я терпеливо сносила долгие дни в пансионе мисс Саламанки.

На занятиях рукоделием, стоило мисс Бикл отвернуться, Тереза наставила на меня острие иглы. Будто я забыла, как она меня ей уколола! Чудовище! Жеманное чудовище, злобная воровка.

Похоже, почти все ее прыщи зажили, лишь на кончике носа остался один впечатляющий фурункул. И глядя на это позорище, превратившее нос Трезелтон в рог носорога, я твердо решила: любой ценой верну свою жестянку из-под сардин!

Я понятия не имела, как пробраться в дом Терезы и выкрасть банку, но поклялась отыскать способ. У меня осталось одно желание, и я использую его на всю катушку.

Пришлось напомнить Трезелтон, как выглядят мои кулаки. Тереза тяжело сглотнула и уткнулась в вышивку. То-то же, принцесска избалованная! Радуйся, что зубы уцелели.