Три женщины

Лина выросла в семье, которую быстро переросла. Она знала, как легко застрять в том, к чему с детства привык. Сан-Пьер, где она выросла, – один из самых расистских городов Америки. Эйден говорил многое, за что Лине приходилось извиняться. Когда он спросил, не шутит ли она над ним, она не обиделась. Это ее не завело и не охладило, она просто приняла его слова. «Нет, не смеюсь», – ответила она, задыхаясь. Если любишь кого-то, принимаешь его как есть, полностью. Она оглянулась, пытаясь запомнить эту неожиданную ночь во всех деталях. Большой номер в Хилтоне возле трассы. Внизу одинокое кафе. Мерцают желтые огни в темноте.

– Я хочу почувствовать тебя в себе, – сказала она.

– Угу…

– Хочешь, я возьму полотенце? Я возьму полотенце.

Она вернулась с полотенцем и выключила свет. Она слишком уж расцарапала себе лицо. Нервы, тревожность, депрессия… Она волновалась из-за вросших волосков вокруг сосков. Но теперь она лежала на полотенце в темноте, а он был на ней, и ощущение его веса было просто восхитительным. Он выпил. Она думала о том, что ей не хотелось бы, чтобы он протрезвел и одумался. Или протрезвел и с отвращением посмотрел на царапины на ее лице и воспаленные пятна вокруг сосков. Но он занимался с ней любовью во время ее месячных, и она чувствовала, что он – настоящий мужчина. Она всегда знала, что он настоящий мужчина. Они с Эдом тоже занимались любовью в такие дни, раз одиннадцать за одиннадцать лет брака. С Эйденом же месячные были не угрозой, а фактом жизни – и фактом этого вечера.

Он лежал на ней и целовал ее по-французски, и его пенис был в боевой готовности.

– Подожди, – сказала она, упираясь рукой в его торс. – Подожди минутку. Я так давно не была с мужчиной. Одиннадцать с половиной лет.

Он что-то пробормотал. Она обхватила его спину, прижимая к себе.

– Прости, я немного напряжена…

Поцелуи задушили слова. Он не слушал ее, продолжая свое дело, и у нее захватило дух. Он даже не замечал, насколько сильно навалился на нее. А она была бы рада и умереть от этого. Она нащупала его пенис, этот драгоценный рубин, провела им по внутренним губам, увлажняя вход, чтобы ему было легче проскользнуть. А потом направила его в себя. И из себя. Он медлил, был не таким стремительным, как она ожидала. Он неторопливо подбирал ритм, который она так любила. Это продолжалось очень долго, и она стала терять сознание – не полностью, но именно так, чтобы ощутить истинное наслаждение от настоящего секса. Она поверить не могла, насколько ей хорошо, просто растворилась в этом моменте. Ощущала, как каждый дюйм ее души пробуждается и улыбается Богу, впервые испытывая благодарность за эту жизнь.

Хотела, чтобы он вошел в нее. Чувствовала невероятную близость и понимала, что не видела его много лет, поэтому ей хотелось воссоединиться с ним целиком и полностью. Хотела, чтобы он затопил ее, и она сказала об этом.

Он вышел из нее и излил семя ей на живот.

Но, даже когда все кончилось, он продолжал обнимать ее, целуя глубоко и медленно.

Она чувствовала себя в полной безопасности, абсолютно защищенной.

Фибромиалгия терзала ее тело, но в этом гостиничном номере она чувствовала себя счастливой и у нее ничего не болело. Она не могла поверить в то, что не ощущает боли. Может быть, она умерла? Врачи говорили, что у Лины не только фибромиалгия и эндометриоз, но еще и поликистоз яичников и болезнь суставов. От каждой болезни ей прописали кучу лекарств. Ей сказали, чтобы она никогда не пользовалась тампонами, а занималась приятными занятиями и принимала противосудорожные средства, если такие занятия ей не помогут. В состоянии Лины тонкая, почти незаметная грань проходила между приятными занятиями – йогой или вязанием – и приемом сильных препаратов типа «Лирики», которые могли вызвать прибавку в весе, сыпь, рак и даже суицидальные мысли.

Доктор по гормональным вопросам сказал ей, что понимает ее проблемы.

– Лина, вы выросли там, где женщин учат, что их истинная ценность в том, что они могут сделать для других. Но когда вы активно живете ради себя, то испытываете меньше боли.

Он сидел так, чтобы их глаза были на одном уровне.

– Лина, возможно, я дам вам не самый медицинский совет, но я видел много пациенток, которым от фибромиалгии помогал хороший оргазм.

Той осенью Лина часто гуляла с Деллой и всегда чувствовала боль в руках и ногах. Порой мучительная боль охватывала ее, когда она усаживала Дэнни в детское сиденье в машине. Когда такое случалось, ей приходилось оставлять ребенка в кресле или ставить рядом с машиной и собираться с духом.