Три жены

– А я все равно не передумаю, – уперлась Лада. – Так вы «за»? – спросила она, поджав губы.

– Мы «за», – быстро нашелся Феликс, – но в семье такие важные вопросы решает исключительно твой дедушка. Ренат Ибрагимович прекрасный специалист в этом деле. Поэтому давайте-ка познакомим с ним Максима.

– Ладно, – махнула рукой Лада. – Дед – это человек, – сказала она Максиму. – Тем более что все равно придется знакомиться.

На следующий день Максим имел долгую беседу с Ренатом Ибрагимовичем с глазу на глаз. Лада изнывала с бабушкой на кухне, поедая сладкий хворост.

– Ну что же они так долго, а, ба?

– Ай, нетерпеливая какая! Мужской разговор уважать не умеешь!

В конце концов решили так: жениться, не представив невесту родителям жениха, никак невозможно. Нужно сначала съездить познакомиться. Это не важно, что они хорошо знают Ладу Она приходила к ним как гостья, а теперь она невеста, что не одно и то же. Но ехать с женихом одна Лада не может. «Да и не принято так!» – сказал дед. Поэтому он лично берется сопровождать их в славный город Энск к будущим родственникам.

– Хочет на твоих родителей посмотреть! – шепотом предупредила Лада Максима.

– Мне скрывать нечего! – гордо ответил он ей.

Как только родители вернулись с юга, Максим позвонил им и поставил в известность, что едет домой с невестой и ее дедушкой.

– А дедушка зачем? – поинтересовался Андрей.

– Вы будете смотреть невесту, а дедушка будет смотреть вас, – предупредил Максим.

– Мать, – закричал Андрей жене от телефона. – Он нам, кажется, тоже смотрины устроил!

– Не смейся, папа. Во-первых, у них в семье так принято испокон веков. Во-вторых, знаешь, кто ее дедушка? Ренат Ибрагимович Алтаев.

– Тот самый?

– Тот самый. А второй дедушка – Сумароков, ты знаешь. Тоже тот самый. А отец – тот самый тоже Сумароков, который берет меня к себе в экспериментальную лабораторию.

– Сынок, – засмеялся Андрей, – я и не думал, что ты у меня такой пробивной…

– Папа, я же не виноват, что Лада оказалась их дочкой. А наша бабушка оказалась их домработницей…

– Ладно, приезжайте. Не волнуйся, постараемся соответствовать…

Степенность и важный вид Ренат Ибрагимович сумел сохранить в течение часа по прибытии. Но веселый тон Андрея быстро сбил с него налет показной спеси, и спустя полтора часа они уже наперегонки упражнялись в остротах. После застолья сели играть в шахматы. Максим был секундантом, потому что мужчины не столько играли, сколько спорили о политике.

Нина неплохо знала Ладу. Она встречала ее, когда та приехала на практику в Энск, помогала устроиться в комнате, которую той дали, звонила иногда Луизе, рассказывая о дочери. И весной ходила в больницу по ее просьбе посмотреть на одного из врачей. Он произвел на нее удручающее впечатление.

Теперь Нина показывала Ладе семейный альбом. Вот Максиму годик, вот он делает первые шаги, вот это – уже в садике, вот – в десятом классе.

– А ваши фотографии? – спросила Лада.

– Тебе интересно? – обрадовалась Нина и притащила еще два толстых альбома.

– Это маленький Андрей.

– Не смей показывать мою фотографию в неглиже, мы еще не женаты!

– Это я с мамой. Это – лучший друг Андрея Марк. У них тогда была здоровенная собака. Вот она, рядом. Смешные мальчишки – не разлей вода были. Вот им уже по семнадцать. Вот – по двадцать пять. Вот наша с Андреем свадьба. Вот свадьба Марка – мы у них были свидетелями, а они у нас. Ия его – красавица. Жаль, умерла совсем молодой… Это мы строим дачу, а это Андрей с Марком снимались совсем недавно…

– Подождите-ка, можно я поближе посмотрю? – сказала вдруг Лада.

– Конечно. Это они специально обнялись, как на той детской фотографии…

– Его фамилия не Ковалев случайно?

– Ковалев. Слышала про него? Он у нас в городе был знаменитостью!

– А сейчас? – спросила Лада, всматриваясь в лицо на фотографии.

– Он умер, – сказала ей тихо Нина. – Мы узнали об этом, когда вернулись. Два месяца назад умер.

– Надо же. А я его видела в больнице, – сказала Лада.

– Когда?

Андрей тут же повернулся к ней, и все теперь смотрели на девушку.

Ей совсем не хотелось вспоминать тот несчастный эпизод, разрушивший ее надежды на любовь… Да и какая это была любовь? Так, заблуждение, странная глупость. Но не рассказывать же им сейчас об этом…

– В больнице, на практике.

– Но ведь ты была на практике в… – Нина не договорила. – Почему же тогда? Я не понимаю, постой…

– В психиатрическом отделении.

Нина и Андрей молча переглянулись.

– Не может быть. Ты ошиблась.

– Нет, я делала ему внутривенные инъекции, видела историю болезни. Ковалев – помню точно, а вот имени не запомнила. Собственно, после того, что случилось тогда, я и уехала из Энска, – добавила Лада, покраснев и посматривая на Максима.

Ему-то она давно все рассказала, и теперь он лихорадочно восстанавливал в памяти ее рассказ.

– Лада, – сказал он ей, – расскажи им. Расскажи им все… про Марка. Все по порядку.