Три жены

Он отодвинул рыжую, открыл вторую бутылку. Дашка любит. Если бы не эта уверенность, он давным-давно погиб бы. Где-нибудь в притоне, за колючей проволокой, в очередной потасовке с собратьями. На минуту он почувствовал себя ребенком, рыжая была просто отвратительна. В нем еще жил хорошо воспитанный мальчик, чистоплюй – так, кажется, его назвал кто-то из старших. Иногда он понимал, что Дашке теперь много лет. Что она не девочка. Что он уродлив, что глаза его выцвели, что в глазах отразилось все, через что ему пришлось пройти. Дашка не бросится ему на шею, она брезгливо отвернется. Дашка его забыла.

Нет! Нет, нет, нет! Жизнь имеет смысл, только если она помнит, если ждет. Девочка его, единственная девочка на свете, которая любит его и ждет, которой он нужен. Она не забыла. Не думать, не думать…

Сашка приложил горлышко бутылки к губам, потянул к себе рыжую, разбил бутылку об пол, бросил рыжую на кровать…

13

Ольга сидела в машине на заднем сиденье, поддерживая голову Марка. Борясь с отвращением, она изображала заботливую, но слегка раздраженную жену, потому что водитель все время посматривал на нее в зеркало. Ей совсем не хотелось, чтобы он запомнил ее лицо, потому что она еще не знала точно, что ей дальше делать с этим «мертвым грузом». Вряд ли ей удастся одной затащить его в свою квартиру. Да еще на глазах у соседей… Ольга протянула водителю второй полтинник и попросила доставить «тело» в квартиру только после того, как она скроется в подъезде. Водитель понимающе хрюкнул и, широко улыбаясь, взял деньги…

«Здорово, – думала Ольга. – Подзаработать решила. А пока что отдала последнюю сотню за так». Ну вот он и валяется на ее чистеньком диванчике в грязных ботинках, этот богатый пьяный боров. Если бы нужно было удушить его и вывернуть карманы, она бы так и сделала, плюнув на свидетеля и на все последствия. Но карманы она обшарила сразу. Нет, пяти тысяч долларов у него в кармане не завалялось. Он вообще с собой никаких денег не носил. Знал, наверно, за собой такой грех – отключаться в самых неподходящих местах. Карманы были набиты пластиковыми карточками. Ну вот эта – телефонная, Ольга их видела. А остальные оставались для нее полной загадкой. И почему, интересно, их несколько? Почему не одна? Денег, что ли, много?

Она стянула с него пиджак и повесила на плечики. Достала из внутреннего кармана паспорт, пролистала. Двадцать три года в браке. Да он примерный семьянин! И это, пожалуй, его слабое место. После стольких лет с одной бабой, будь она хоть семи пядей во лбу, мужику непременно хочется чего-нибудь новенького. И помоложе, разумеется. И чтобы секс – на всю катушку. Во всех его разнообразных вариантах. Со своей старой мымрой небось одну только позу и разучил…

Риск? У Ольги вспотели ладони. Риск. Ну и пусть. Пять тысяч долларов – или Псковская область. Она была готова на все. Дура Сонька сейчас скрывалась по подруженькам. Но ее кредиторы уже звонили Ольге, угрожали. Ольга неожиданно расплакалась, но тут же остановилась. «Ну вот еще, – подумала она о себе возмущенно. – Буду я реветь. Москва слезам не верит. Никогда не верила и никогда не поверит. Жизнь устроена удивительно смешно. Будешь плакать – никто не пожалеет. Никто не даст пять тысяч. А вот будешь улыбаться – тогда другое дело».

«Ну что, друг, – Ольга с отвращением разглядывала Марка, – будем тебя потрошить». И занялась приготовлениями. Секс всегда был для нее простым физическим упражнением. Немножко попотеть, немножко потерпеть. Нелепое занятие, конечно, но как часто оно оказывается оправдано результатом. И всегда – это самое надежное средство, чтобы получить то, что хочешь. Она никогда не испытывала никаких чувств, находясь рядом с мужчиной. Но разве испытывает какие-нибудь чувства балерина, задирая ноги рядом со шведской лестницей. Тренировка, растяжка – не более… У нее было немало мужчин, и она научилась заниматься сексом грамотно: бельишко специального покроя, скользкое и прохладное на ощупь, определенные гримаски, предварительно отрепетированные перед зеркалом, ну и кое-какие знания по медицине.

Ольга первым делом отправилась под душ, потом высушила волосы, занялась притираниями. Духи она отставила в сторону, вытащила с полки почти пустой пузырек, вытряхнула капельку, растерла вокруг груди, внизу живота: настоящий мускус, у мужиков от него конвульсии начинаются. Надела на голое тело рубашечку чистого шелка на тонюсеньких бретельках, волосы распустила.

Затем накинула халатик, прошла на кухню, разложила перед собой травки, пузырьки, ампулы. Что бы ему такое приготовить, чтоб пробрало хорошо? Может быть… Она окунулась в давно забытое занятие. Ночь подкралась незаметно, ее богатенький мужичок вставать, похоже, не собирался. Ольга прикорнула на Сонькиной тахте, в другой комнате.