Три жизни одного человека

- Нет. Я был у женщины, а своей сказал, что у меня дежурство.

- Понятно...

- Они звонили моей жене, и она подтвердила, что я предупредил ее заранее. Оба Сашки сказали, что мы тянули жребий, и выпало оставаться мне. А я, если будет надо, и в суде от своих слов не откажусь. Они тоже. Ты давай выздоравливай скорее. Дел много.

-   А что вообще слышно?

- Много чего. Городишко-то маленький. Говорят, трясли всех. Охрану,  дворников, бомжей, работяг. Никто ничего не видел и не слышал. А еще говорят, что документы важные пропали, и теперь могут полететь головы, и что некоторые даже подались в бега.

Я усмехнулся:

- Пусть пока боятся. Коля, слушай, мне нужна машина и права. Ты сможешь помочь?

- Не вопрос, шеф. Сделаем.

- Ты разведай, как там и что, и приходи денька через три, я денег дам.

- Ты на какую сумму рассчитываешь?

- Максимум две штуки баксов на все.

Николай задумался, а потом согласно кивнул головой.

Вечером на всякий случай я достал из кастрюльки с салом один рулончик, и не зря: на следующий день явился Николай.

- Я пришел за твоими документами. Через неделю у тебя будут права. А ездить научим.

- А что с машиной?

- С машиной вот какое дело. Можно купить за 400 долларов развалюху и поменять ей нутро. Сашкин шурин сделает все  как надо, и возьмет недорого. Полетит, как ласточка, и глаза никому не будет мозолить.

- Пойдет. То, что надо. А как там у нас?

- А что у нас? Работаем, не покладая, как говорится... Все путем.

- А «крыша»?

- Пока не беспокоит. Максим, я тебе вот что хочу сказать. Ты на меня можешь рассчитывать. На всю нашу артель. Мы тут посовещались и решили, ежели что...

Я прекрасно понимал, на что он намекает, но как я мог рисковать ими?

- Я знаю. Но ты же понимаешь, что могут и закопать, если что...

- Копать замучаются.

- Я подумаю.

И я стал думать. О том, что только по молодости и неопытности залез сначала в бизнес, а потом еще и в бандитское гнездище, будучи при всем при том полным дилетантом. О том, что мне, как новичку в казино, до сих пор везло, но такое везение кончается, как только перестаешь быть новичком. О том, что плохое случилось бы сразу, и если до сих пор меня не взяли, значит, я не наследил. И о том, что сейчас у меня было что поставить на кон. Имея на руках такие материалы, я мог бы подняться на шантаже, если взяться за дело с умом. И дело было даже не столько в деньгах, хотя и в них тоже, сколько в желании раздавить гадину, размазать, уничтожить на корню,  потому что в больнице лежали мои друзья, искалеченные и униженные. Лихорадочные идеи, одна другой краше, полезли в голову, и все они были хороши, оставалось только додумать их до конца, до самой распоследней мелочи, предусмотреть все. И я непременно собирался сделать это, как только прояснится голова.

Вспомнил, как пацаном бегал к Рахиму, и как он учил меня столярным хитростям; и как однажды, когда я принес ему каравеллу, его коричневое лицо в добрых морщинках расплылось в улыбке, и он, крутя ее, приговаривал «Яхши, яхши, джуда яхши»...  И кулаки мои опять сжались, зубы заскрипели, и я понял, что всегда буду идти за своих до конца.

Бабушка, озабоченная полным отсутствием у меня аппетита и моим подавленным настроением, пыталась как-то меня отвлечь от мрачных мыслей пересказом новостей.

Четверка внешне выглядела довольно непрезентабельно, и затемненные стекла смотрелись на ней, как на корове седло. Увидев мое разочарование, Николай поспешил уверить меня, что внутри с ней все в порядке.

- Главное теперь – научить тебя ездить.

- Так научи! У тебя же есть права?

- Есть-то они есть, да я сам за руль не садился лет уже эдак пять. Так что толку от меня не будет.

- А кто у нас еще за рулем?

- Только Ксюха, шеф, - смеясь, ответил Николай. – Ты погоди, я тебе сосватаю хорошего учителя. Есть один на примете.

- Ладно, пусть пока учит Ксюха, а там разберемся.

- Шеф, у меня деньги кое-какие остались.

- Сколько?

Николай начал отчитываться:

- Сама машина – четыреста баксов, плюс оформление, плюс права...

- Ты скажи, сколько осталось.

- Триста десять, шеф.

- Короче, вот тебе еще двести баксов. Больше дать не могу. Подбери еще одну машинку, в общее пользование. Купи на свое имя, доведи до ума. Пусть ребята потихоньку получают права. Поднимемся – у всех будут машины. Нам нужна возможность действовать оперативно в случае чего.

Рахим-ака, бесконечно тактичный во всем до конца, не дал своей жене принимать решение отключить его от аппарата: ненастной ночью он тихо скончался, так и не придя в сознание. Обрусевшие его дети и внуки не возражали против захоронения на местном кладбище.

Я немного опоздал на похороны. Уже шло прощание, и у вырытой могилы собралось много народу. Я подошел к толпе, и она передо мной расступилась, пропуская к гробу. Они знали, что это я убил тех двоих ублюдков.