Три жизни Тани

Наблюдать за собаками надоело. Таня лежала у ног Тьерра, смотря на человека, на то, как солнечные лучи перекрашивают чёрные пряди его волос в глубокий шоколаднокаштановый цвет. Лицо Тьерра, состоявшее, казалось, сплошь из острых углов и линий, с необычными жёлтыми глазами в окружении смоляных ресниц, не соответствовало классическим канонам красоты, но казалось Тане привлекательней совершенного лица Люка. Ей импонировало в этом мужчине буквально всё: его невозмутимое спокойствие, непоколебимая уверенность в собственных силах, ответственное отношение ко всякому порученному ему делу, даже такому неблагодарному, как обучение очень странной собаки лорда.

«Будь я в собственном, родном теле влюбилась бы в него без оглядки, — лениво подумалось Тане. — В Люка — вряд ли, несмотря на всё его великолепие и ласковое ко мне отношение, а вот в невыносимого дрессировщика — запросто».

Над их головами застрекотала какая-то птичка и опустилась прямо на раскрытую ладонь Тьерра.

«Он и птиц дрессировать умеет?» — изумилась Таня, но принюхалась и поняла, что птичка-то металлическая!

«Чудны дела творятся», — ошарашено размышляла Таня, забыв о лени и смотря, как Тьерр вытаскивает из «птички» короткий стерженёк, вставляет его в свой браслет и на развернувшемся экране начинает просматривать какие-то тексты, видео и таблицы данных. Четверо других собак уже освоились в лесу и осматривали кусты вблизи поляны, а Таня замерла рядом с Тьерром, чутко поводя ушами на его тихие слова: мужчина обращался к ней, разговаривая сам с собой:

— Что-то странное вокруг тебя творится, Мия. Мои люди сумели раскопать сведения, что твой бывший хозяин Хас Набарр пару раз тайно встречался в городе с любовницей лорда Каритой: до того, как во дворце появилась ты. Спрашивается: зачем они встречались? Ещё один вопрос без ответа…

При имени мага Таня грозно зарычала, горько сожалея, что в остальных речах ничегошеньки не поняла, а Тьерр тем временем бормотал:

— Так, ребята раздобыли нужную мне схему охранной сигнализации — местные полицейские помогли, их агенты уверяют, что схема самая точная и последняя. Сведения, что отчим Люкиэля был любовником его матери еще при жизни отца, подтвердились. Хм-ммм… личные мотивы для убийства прежнего лорда? Никак не связанные с теми преступлениями, что творятся в стране? Главный злодей спрятался не во дворце, а я иду по ложному следу? Или главным злодеем был отец Люка, потом он раскаялся в содеянном и совершил самоубийство? Последняя версия настолько очевидна и преподносится на блюдечке, что в неё не верится: слишком хитроумен злодей, слишком широк его размах…

Так, перед заездом все гонщики сидят в своих доках у гравикортов в ожидании сигнала на старт, затем перед их машинами открываются ворота и они выскакивают на трек. Дальше всё происходит на глазах у зрителей и при полностью отсутствующей возможности влиять на ситуацию извне, так что если было совершенно преступление, то оно было совершено до старта. Что же это могло быть, раз система магических стражей не среагировала? Либо нечто, не связанное с магией вообще, либо что-то совершенно законное с точки зрения магии… и почему-то не оставившее следов, которые нашла бы экспертиза.

Официальные данные о посетителях доков отсутствуют: они хранились в тех базах данных, что исчезли после повреждения технического центра, после того, как гравикорт протаранил его стену и разгромил блок хранения информации… Почему нет дублирующих баз данных? Как раз перед заездом были приняты новые правила, ограничивающие «засорение сетей информационным мусором»… Удобно, однако, использовать в своих целях законотворчество, когда ты — один из тех, кто эти законы разрабатывает и принимает. Так, сведения о посетителях доков при первом расследовании не собирались: местные полицейские не посчитали нужным их собирать. Сейчас, спустя два с лишним года, свидетели многое успели позабыть, но кое-что ребятам удалось узнать. Правда, немногое: перед заездом к гонщикам заходят их друзья и близкие люди, желают им удачи и поддерживают перед соревнованиями, и в тот раз всё было так же. К лорду в док заходили его жена, его брат, сестра, сын и дочь, давний друг, ставший впоследствии отчимом Люка, возможно, что кто-то еще, но свидетели затрудняются вспомнить. В какой последовательности эти посетители приходили и уходили никто не помнит, собственно, самое главное в показаниях свидетелей — в тот день не происходило ничего необычного.

Тьерр оторвался от отчётов и глянул в умные влажные глаза сидящей рядом собаки:

— Ты понимаешь, что это значит, Мия?

Уши собаки дёрнулись, услышав своё имя, а Тьерр продолжил рассуждать: