Три жизни жаворонка

– Бореньке в этом плане не повезло, он «свинкой» переболел в детстве… Врачи сказали, детей у него не будет. Поэтому он и чужих детей не любит, таким образом защищаясь от этого знания… Но это уже чистой воды психология, тебе не понять, конечно. Да, это моя беда… Никогда мне бабкой не быть, своих внуков не нянчить. А если бабкой нельзя, значит, буду вечно молодой оставаться, назло судьбе-злодейке! Хотя, если бы эта судьба мне выбор дала…

Настя тогда промолчала, но от души пожалела Нину Кирилловну. И потом всегда старалась не обращать внимания на ее нападки.

В воскресенье утром они с Борисом встретили Нину Кирилловну в аэропорту, привезли домой. Отобедали, Борис уехал по своим делам. Нина Кирилловна глянула на нее насмешливо, произнесла свое сакраментальное, ставшее уже привычным:

– Не понимаю… Что он в тебе нашел?

– Да я и сама не понимаю, Нина Кирилловна! – ответила Настя почти весело.

– Ладно, хватит о грустном… Отвези-ка меня лучше в косметический салон, Анастасия! В вашем захудалом поселке есть хоть какой-то салон? Мое лицо привыкло к ежедневному уходу, сама понимаешь!

– Да, есть салон. И очень приличный.

– Ну уж, приличный… – недоверчиво фыркнула Нина Кирилловна. – Но все равно – поехали, что ж теперь… Чего сидим, кого ждем?

Все воскресенье пришлось провести в обществе Нины Кирилловны, ничего не поделаешь. И понедельник тоже. И вторник. Слава богу, в среду уехала. И опять Настя бежала к сыну, неся в себе чувство вины, ног под собой не чувствовала…

* * *

Тот сентябрьский день сразу ей показался особенным. Хотя ничего сверхвыдающегося не происходило, день как день. Но было что-то в нем все же особенное, предчувствие какое-то… То ли счастья, то ли беды. И сердце ни с того ни с сего вдруг начинало колотиться в бешеном ритме, а потом ухало в пропасть, и тело становилось почти невесомым – только оттолкнуться ногами да взлететь… Давно с ней такого не было. Давно. И к чему бы это?

Обедать не стала, решила к своим сходить. Но из дома выйти не успела – поймал телефонный звонок, огорошил тревожным маминым голосом:

– Настя, Егорка не у тебя, случаем?

– Нет… Откуда? Он же сюда никогда… А что случилось, мам?

– Да уехал со двора на велосипеде и пропал, неслух этакий! Я ж намедни ему новый велосипед купила на свою голову… Вот он и гоняет теперь, не уследишь!

– Так приедет скоро, наверное… Не волнуйся так, мам.

– Да как это не волнуйся, когда его уже два часа дома нет! За два часа можно десять раз весь поселок объехать!

– А он один уехал, мам? Может, с кем-нибудь из ребят?

– Да обежала я всех ребят… Ванюшка соседский говорит, что видел, как он в сторону озера поехал… Того, что у лесной школы… Может, ты сбегаешь туда, Насть, а? А то у меня больше сил нет… И ведь не звонит, поганец такой, а? Знает, что я волнуюсь, и не звонит…

– А телефон он точно с собой взял?

– Ну да… По крайней мере, дома его нет, я проверила. Сама звоню – не отвечает… Сбегай, Насть, до озера, посмотри! Вдруг с ним по дороге что-то случилось! Там у ручья такой мосток хлипкий…

– Все, мама, бегу… Будь на связи, я позвоню… И ты звони, если Егор объявится!

Заскочила обратно в дом, чтобы переобуться – в легких модельных туфельках бегом бежать несподручно. Сунула ноги в кроссовки, снова выскочила на крыльцо, но до калитки добежать не успела – снова услышала телефонный звонок. Глянула на дисплей – Егорка! Нашелся, слава богу!

– Да, сынок! Слушаю! Ты где? Мы с бабушкой тебя потеряли…

– Не волнуйтесь, с мальчиком в общем и целом все в порядке… – услышала она в трубке незнакомый голос и напряглась испуганно. – Он в овраг упал неудачно, ногу повредил… А вы мама, да?

– Да, я мама… А вы кто? И что значит – в общем и целом? Где он сейчас? То есть… Где этот овраг, куда он упал?

– Да не волнуйтесь вы так, все же обошлось… Я сейчас ему трубку дам, сам все расскажет.

– Але, мам… – тут же услышала она в трубке дрожащий голосок сына. – Со мной и впрямь все в порядке, чего ты… Только идти очень больно… И велик жалко, новый ведь велик-то… Бабушке не говори пока, ладно? Она ругаться будет…

– Господи, сынок… Ты где сейчас, скажи мне, ради бога! Куда мне бежать, в какую сторону? В сторону лесной школы, да?

– Ну да… Только бежать уже не надо, мам. Мы рядом совсем, недалеко от дома. То есть… Недалеко от твоего дома… По дороге идем… Ой, больно, мам… Говорить и одновременно идти больно… Но мы рядом уже…

Настя сунула телефон в карман, бросилась бегом по дороге. И вскоре увидела вдалеке сына, а рядом с ним какого-то мужчину, который одной рукой вел покореженный велосипед, а другой придерживал Егорку за предплечье. Егорка сильно хромал, шел очень медленно. Хотя когда Настя подбежала, постарался улыбнуться, как ни в чем не бывало:

– Да ничего страшного, мам… Только ногу перевязать надо. Ты не волнуйся, я дойду… А ты бабушке уже сказала, что я упал?

– Ой, забыла…

Настя тут же достала телефон, кликнула мамин номер, заговорила торопливо:

– Нашелся, мам! Не волнуйся!

– Где он? Что с ним? Что-то случилось, да? Упал? Разбился?

– Ну да, упал… Но ничего страшного, просто ногу немного повредил…