Три жизни жаворонка

– Ой, ну как же ты так… Опять ведь рассердится на тебя… И у меня спрашивал, дома ли ты да почему на звонки не отвечаешь… Я сказала, что ты к маме, наверное, пошла. Ты ведь у мамы была, да?

– Нет, не у мамы…

– А где? Вроде все закрыто уже…

– Что он сказал, теть Марусь? Когда вернется?

– Да говорит, в городе по делам до ночи задержится. Но ты все же держала бы телефон-то рядом с собой… Зачем дразнишь мужика? Знаешь ведь, какой у него нрав…

– Знаю, тетя Маруся. Прекрасно знаю. Мне ли не знать?

Видимо, последняя фраза получилась у нее непривычно нахальной, потому что тетя Маруся глянула как-то странно, пожала плечом и пробурчала себе под нос недовольно:

– Странная ты какая-то сегодня, Настена… Блаженная будто. Или хмельная, может? Где-то с подружками посидела, винца выпила?

– Нет. Ни капельки.

– Так может, случилось что? Ты скажи…

– Нет, ничего не случилось. Все у меня хорошо, отлично просто.

– А мне показалось…

– Вам показалось, теть Марусь.

– Ну ладно, что ж… Не хочешь говорить, не надо… Да и кто я такая, чтобы со мной откровенничать? Ты хозяйка, а я всего лишь прислуга…

Настя сунулась было возразить относительно «прислуги», произнесенной затаенно-обиженным голосом, но тетя Маруся опередила ее, быстро вскинув глаза:

– Ужинать будешь?

– Нет, не хочу. Спасибо.

– Тогда я домой пошла. Проголодаешься – сама разогреешь.

– Да, тетя Маруся. До свидания. До завтра.

– До завтра, дорогая хозяюшка, до завтра…

И опять Насте послышалось что-то затаенное в певучем голосе тети Маруси. Что-то вроде того – вот погоди, муж-то вернется из города, будет тебе ужо… Но отвлекаться на это «затаенное» вовсе не хотелось – мешает. Мешает думать о Саше, мешает вспоминать его руки, его голос, его глаза – серые, внимательные и очень добрые. Так хорошо глядеть, глядеть в эти глаза, не отрываясь, и чувствовать себя любимой! Просто любимой, и все. Просто женщиной. Человеком. Не куколкой. Какое счастье… И завтра будет счастье, потому что будет новый день, и будет новая встреча…

Так и продолжалось до середины зимы, и она все бежала и бежала по той тропинке от озера. Тропинку заносило снегом – новую вытаптывала. Удивительно, что ни разу никого на той тропинке не встретила, не вызвала досужих подозрений. Хотя чего тут удивительного – кто ж зимой огородными задами бегает? Желающих не найдется. Вот если летом, то да…

Но была зима, снежная, холодная, вьюжная. Маленький домик пыхтел трубой, печка исправно топилась. Стало быть, не только изразцами была примечательна. Дрова потрескивали сухо, уютно, и не хотелось ни о чем думать, и домой идти не хотелось… Почему-то в тот день особенно домой идти не хотелось. Она так и прошептала, прижавшись к Сашиному плечу:

– Не хочу уходить, не хочу…

– Так не уходи. Оставайся. Давно пора решиться, Насть. Вот прямо сегодня и останься!

– Нет, что ты… Я боюсь, Саш. Да и неправильно это как-то… Надо же поговорить с Борисом, объяснить ему…

– Это все отговорки, Насть. Ты их сама себе придумываешь. Не бывает так, чтобы всем в сложившейся ситуации было хорошо, понимаешь? Кому-то обязательно должно быть плохо. И вынужденное лицедейство того, кому хорошо, только оскорбляет того, кому собираются сделать плохо.

– Лицедейство?

– Ну да… А как еще назвать твое состояние? Ведь ты двумя жизнями живешь, согласись? В одной жизни ты любишь и любима, в другой лицедействуешь, притворяясь любящей и любимой… Не надоело тебе еще? Так ведь долго не протянешь, с ума сойдешь. Так что давай решайся, Насть…

– Да, Саш. Ты во всем прав, конечно же. Я очень, очень хочу жить своей жизнью. Счастливой. Рядом с тобой.

– Рядом со мной в этом доме? Я ведь ничего другого предложить тебе не смогу.

– И не надо мне ничего предлагать… Да я и в шалаше жить согласна, только рядом с тобой! Помнишь, как в пословице говорится?

– Там говорится про рай в шалаше.

– Да, все именно так. Именно рай.

– И ты готова принять такой рай?

– Саш, ну о чем ты говоришь… И что значит – готова? Да я счастлива его принять… Просто мне смелости не хватает с Борисом поговорить, вот и все. Я его боюсь…

– Тогда я сам с ним поговорю, хочешь?

– Ой, нет… Он же убьет тебя, что ты…

– Не убьет. Никого он не убьет. Не бойся. Надо решаться, Настенька.

– Да, я скажу ему… Сегодня же и скажу…

– Кстати, я тебе не говорил… Ко мне тут наследник приходил, предложил у него купить этот дом. Он даже на долговременную рассрочку согласен. Что ты на этот счет думаешь?

– А что, хороший дом… Я думаю, надо соглашаться!

– Да, дом хороший, если его подремонтировать немного. Места мало, но я летом пристройку сделаю. Я тут с одним рукастым мужичком познакомился, в доме напротив живет, и он обещал помочь… Тогда у Егорки будет своя комната, представляешь?

Настя подняла голову, глянула ему в глаза благодарно. И переспросила тихо:

– У Егорки?..

– Ну да… – подтвердил Саша, будто очень удивился ее вопросу. – Он же с нами жить будет, а как иначе? Я ему буду хорошим отцом. Буду очень стараться, по крайней мере.

– Спасибо, Саш… Спасибо тебе…