Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга вторая

Суть своего метода он видел в свободном от разума проникновении в сферу иррационального и «победе над Иррациональным» путем его художественной «рационализации» — создания «рукотворной цветной фотографии, зримо запечатлевшей иррациональное, его тайны, его странности, его утонченность и оголенность». «Мой параноидально-критический метод сводится к непосредственному изложению иррационального знания, рожденного в бредовых ассоциациях, а затем критически осмысленного. Осмысление выполняет роль проявителя, как в фотографии, нисколько не умаляя параноидальной мощи». Отстраняясь в данном случае от сюрреалистов группы Бретона, Дали отмечает, тем не менее, что у них один и тот же метод, только у сюрреалистов его направления он «называется объективной случайностью, высвечивающей суть мироздания трансформацией, когда бред вдруг оборачивается реальной действительностью». С помощью своего метода Дали пытался «прочитать» и передать в своем искусстве «послание из вечности» (курсив мой. — В. В.), которое открывается лишь во сне и в бредовых состояниях. Всякая «хорошая живопись», считал он, содержит в той или иной форме это «послание». А к этой живописи Дали относил названных выше классиков искусства, Пикассо и Миро из своих современников и, в первую очередь, свое собственное творчество.

Этот метод, естественно, требовал от художника высочайшего профессионализма в живописной технике, умения создавать «рукотворные фотографии», т. е. предельно иллюзорные изображения. Отсюда постоянное стремление Дали к овладению всеми тонкостями живописной техники старых мастеров, его культ Рафаэля, Леонардо, Вермера, напряженные размышления о значении традиции, о Ренессансе, классицизме и т. п. Отсюда и его резко негативное отношение практически ко всем своим современникам-авангардистам (ибо они отрицали значение классической живописной техники, пренебрегали ею) и особенно — к абстракционистам, которых он едко высмеивал и вообще не считал за художников. Он был убежден, что после Первой мировой войны авангардисты практически уничтожили живопись, а он, Дали, призван возродить, «спасти» ее (не случайно, писал он, я и имя ношу — Спаситель — Сальвадор). Он верил в новый «ренессанс» живописи после варварского современного «средневековья» и стремился сказать своим творчеством первое слово в этом «ренессансе». В дальнейшем я попытаюсь на анализе самих произведений Дали осмыслить, есть ли в его живописи действительно «послание из вечности», как оно выражается живописно и в чем его смысл. Забегая вперед, отмечу только, что я его ощущаю и именно с ним связываю одну из главных форм выражения духа сюрреализма.

В творчестве Дали большинство исследователей выделяют три основных периода: до 1927–1928 гг. — период ученичества, освоения техники старых мастеров и приемов художественного мышления импрессионистов, кубистов, футуристов, дадаистов и старших сюрреалистов; 1929–1948 гг. — параноидально-критический сюрреализм, создание главных работ на основе своего метода; 1948 по 1970-е гг. — философско-религиозный, мистический сюрреализм. Сам Дали делил свой зрелый период творчества на ряд этапов в духе своего «параноидально-критического» мышления на: Дали Планетарного, Дали Молекулярного, Дали Монархического, Дали Галлюциногенного, Дали Будущного. Однако любая периодизация и классификация его творчества достаточно условны, ибо они скорее свидетельствуют о движении некоторых идейно-смысловых тенденций в мировоззрении Дали, но не о какой-то принципиальной эволюции стиля или художественного языка.

Он сложился у него в 30-е годы и с тех пор практически не менялся. Дали довел до логического завершения так называемый натуралистически-иллюзорный сюрреализм, суть которого заключается в создании как бы фотографий неких ирреальных фантасмагорических миров, имеющих, как правило, трехмерное пространство и населенных массой причудливых существ и предметов, созданных безудержной фантазией художника обычно путем многообразных трансформаций и деформаций предметов и существ земного мира и членов человеческого тела, а также перенесением иллюзорно изображенных обыденных предметов в новый сюрреалистический контекст. В этих парадоксальных, абсурдных с точки зрения логики земной жизни, часто трагико-апокалиптически окрашенных мирах Дали ощущается влияние Босха, Брейгеля, Эль Греко, Гойи, Де Кирико, Карра, Ива Танги, но в целом они совершенно уникальны, самобытны и самодостаточны.