Трибунал : брачная комедия, судебная комедия и водевиль

Депутат. Хорошо, регулировать не будем. Но давайте тогда там не запрещать гей-пропаганду, а, наоборот, поощрять. Пусть занимаются мужеложством, скотоложством, лишь бы детей не плодили.

Член Общественной палаты. Ну это уж совсем какой-то изощренный фашизм.

Депутат. Я, может быть, фашист, но ты идиот!

Член Общественной палаты. Сам идиот!

Депутат. Негодяй! Сволочь! Держите меня, я ему сейчас дам в морду!

Телеведущий. Пожалуйста, без перехода на личности.

Депутат. А что же он несет. Хватит им помогать. Их надо отделить от России. Огородить китайской стеной, и пусть там убивают друг друга, режут, это их внутреннее дело.

Правозащитник. Вы забываете, что речь идет о наших российских гражданах.

Депутат. Никто не забывает. Но хоть и граждане, не обязательно им мигрировать туда-сюда. Надо вернуть прописку, и пусть все живут там, где живут. Кавказцы — на Кавказе, азиаты — в Азии, москвичи — в Москве.

Просто женщина. Правильно! А то выйдешь на улицу, сядешь в метро — одни черные лица. Страшно жить!

Телеведущий. Господа, я напоминаю, у нас передача не о мигрантах, а о Подоплекове!

Депутат. Что касается этого типа, то я бы таких просто расстреливал.

Адвокат. Провокационное заявление. Я вынужден напомнить, что у нас есть презумпция невиновности, а смертной казни нет.

Депутат. Но наша партия добивается возвращения смертной казни. В конце концов добьемся и тогда всех, всех, всех расстреляем!

Постепенно разговор превращается в общий галдеж. Все говорят одновременно. Из общего гула вне всякой логики вырываются отдельные слова и короткие фразы.

…Вскормлены американским Госдепом.
…Чиновники своих детей за границу.
…А я монархист.
…Кто не хочет кормить свою армию…
…Не связывают свое будущее с Россией.
…Я, как православный человек…
…Дайте мне досказать…
…Идите в храм и молитесь.
…Русские давно стали самой угнетаемой нацией.
…Такого воровства еще никогда не было.
…А я вам говорю, что мы отстали от Европы на двести лет.
…Ваша Европа давно погрязла в содомском грехе.
…Перестаньте на меня кричать.
…Это вы на меня кричите.
…Я на вас кричу, потому что вы на меня кричите.
…Мы вымирающая нация.
…Армию развалили.

Телеведущий. Всем спасибо. Наша дискуссия была, может быть, излишне эмоциональной, но это объясняется беспокойством за судьбу одного из наших сограждан. Ну а окончательное решение примет, конечно, суд. Берегите себя и своих близких.

Действие второе

Сцена первая

Лариса и Света стоят обе с плакатами «Жертва Мешалкина!».

Лариса. Ну и что толку, что мы здесь стоим?

Света. Толк в том, что привлекаем внимание. Люди подходят, спрашивают, делают выводы, рассказывают другим, пишут твиты, хосты и инстаграммы. Я смотрела список людей, чаще других упоминавшихся в прессе на прошлой неделе, — папа на шестом месте.

Появляется Защитник.

Защитник (Ларисе). Можно вас на секунду. (Отводит Ларису в сторону.) Слушайте, я вас везде ищу, а вы здесь стоите с этими дурацкими плакатами. Чего вы хотите этим добиться?

Лариса. Хочу привлечь широкое внимание к делу моего мужа.

Защитник. Зачем?

Лариса. Разве не понятно? Если в суде я не могу добиться справедливости, значит, мне не остается ничего другого, как обратиться за помощью к народу.

Защитник. К народу? (Смеется.)

Лариса. А чего вы смеетесь?

Защитник. Да так. Стишок вспомнил: «Служи народу, ты не барин,/ Служи, при этом примечай:/ Народ премного благодарен,/ когда ему дают на чай».

Лариса. Пошлый стишок. Это вы сами сочинили?

Защитник. Нет, не сам, а поэт Арго в середине прошлого века.

Лариса. В далекой древности. Когда люди еще не понимали, что народ — это святое понятие.