Трибунал : брачная комедия, судебная комедия и водевиль

Надежда. Ах, розыгрыш. Маски надели. Похитили человека. А это кто? (Тянет руки к лицу Немилова.)

Немилов. Осторожно! Это не маска!

Надежда. Вадик, и ты туда же! (Былкину.) А ты… ты надеялся, что он откажется от меня под страхом смерти? Но он оказался человеком высокого благородства. А ты опустился до таких мерзких и грязных методов! Как ты до этого дошел?

Былкин. Да, я до этого дошел. Потому что я не могу жить без тебя.

Надежда. Не можешь без меня жить? Еще утром называл меня дурой, а сейчас уже жить не можешь. Да у нас уже полтора года как ничего не было.

Былкин. Коблов с Ленкой уже восемь лет не живет.

Надежда. У него есть уважительная причина. Он педераст.

Былкин. А я гетеросексуал. Я тебя люблю. Платонически. Как Петрарка Лауру. Я не могу с тобой расстаться. У нас же есть общая дочь и духовное что-то.

Былкин плачет. Надежда растрогалась.

Надежда. Степ, не надо. Тридцать лет, конечно, срок, я и сама с тобой сроднилась. Но если у нас нет физической близости, то душевная от расстояний не зависит. Я тебя не забуду. Я буду писать тебе письма по имейлу, эсэмэски буду посылать и посылки.

Слышен приближающийся звук сирены — милицейского спецсигнала. Сцена озаряется переливающимся светом мигалки.

Былкин (бросается к окну). Кто это? Неужели опять Коблов? Я же с ним рассчитался.

Звук прекращается, свет мигалки гаснет. Звонок в дверь. Надежда открывает. Входит Володя.

Володя. Всем привет. (Все смотрят на него удивленно.) Господа, я к вам на минуту. Геннадий Семенович Коблов сегодня ночью арестован по обвинению в коррупции.

Надежда. Как?!

Володя. Дело ведет прокурор Мирилюдов.

Былкин. Это тот, который ездит в автобусе? Тогда все.

Надежда. А как же это случилось? Ведь Геннадий самый главный по борьбе с коррупцией.

Володя. Самый главный. Но забыл, что есть главнее его. И забыл свое же правило, что генерал-лейтенант не должен строить дом выше генерала армии.

Былкин. Да я был у него на даче. Она не такая уж большая.

Володя. Дача не такая, а вот яхту он построил на пять метров длиннее президентской.

Былкин. Вот дурак-то. На пять метров. Пять метров (меряет расстояние шагами) — это же вот. А кто же теперь вместо него?

Володя. Теперь антикоррупционной службой буду руководить я.

Немилов. В ранге министра?

Володя. Как вы угадали?

Былкин. Очень правильный выбор. Одобряю. Но я, извиняюсь, даже не помню вашего отчества.

Володя. А ничего, ничего. Теперь запомните. Но я не об этом. Я знаю, Геннадий Семенович вам кое в чем помогал, так вот я хочу сказать, что я тоже вас своим вниманием не оставлю и верю, что мы с вами сработаемся.

Былкин. Я тоже на это надеюсь. Благодарю за доверие.

Володя. Пока не стоит благодарности. (Подумав.) А потом благодарность будет кое-что стоить. (Громко смеется.) Ну пока, Степан Петрович, до скорой встречи.

Былкин. До свидания, очень рад был повидаться.

Володя уходит. Удаляющиеся звук сирены и блеск мигалки.

Былкин. Подонок! Мерзавец! Ты думаешь, что я буду как раньше брать взятки и тебе откатывать? Нет, так больше не будет.

Надежда. Степа, ты что? Если не будешь откатывать, тебя посадят.

Былкин. Не буду брать и не буду откатывать.

Надежда. Тогда посадят тем более.

Былкин. Если все равно посадят, то хотя бы я сам буду знать, что посадили честного человека.

Надежда. Степа, по-моему, ты немного того. Тебе надо показаться психиатру.

Былкин. Психиатру надо всем показаться. Мне, тебе, ему.

Входит Прахов.

Прахов. Доброе утро.

Былкин. Доброе. Добро пожаловать в наш дурдом.

Прахов. Что-то случилось?

Былкин. Случилось. Твой клиент уже не хочет жениться на Клаве, а хочет — на ее матери.

Прахов (ничуть не удивившись). Ну что ж, в моей практике такое бывало. Правда, обычно в другом порядке. Хотят жениться сначала на матери, а потом на дочке. Но нашу фирму и это устраивает. Для нас желание клиента превыше всего.

Былкин (запальчиво). А меня это не устраивает.

Прахов. Но вы не наш клиент.

Былкин. Я с ней прожил тридцать лет, а теперь она меня бросает. В беде бросает. Меня, может быть, завтра посадят. И некому будет принести передачу.

Надежда. Но я слышала, что в тюрьме сейчас кормят очень неплохо. А теплые носки и теплые кальсоны я тебе сразу дам.

Былкин. Мне не нужно от тебя ничего.

Надежда. А иногда буду тебе писать эсэмэски.

Былкин. Я не хочу читать эсэмэски.

Филипп. Я имею компьютер, Интернет, вы будешь смотреть на нее по скайп.