Трибунал для Иисуса. Особое мнение российского судьи

Предписание мишны. обязывавшее судей разрывать на себе одежду (Мишна. Санхедрин 7:5), подробно прокомментировано в Вавилонском Талмуде: «Сказал раби Иегошуа Бен Карха:..Когда суд выслушивает показания свидетелей, свидетели не произносят четырехбуквенное Имя Всевышнего и используют выражения его заменяющие. Но по окончанию суда (если судьи пришли к выводу, что подсудимый виновен), суд на основании таких показаний не может приговорить его к смертной казни". (Чтобы вынести окончательный вердикт) выводят всех присутствующих из зала заседания, и судьи обращаются к старшему из свидетелей (в присутствии остальных свидетелей) и говорят:..Воспроизведи, что слышал, в точности“. Он говорит. Судьи встают и разрывают на себе одежды и никогда более их не сшивают (свидетели при этом не рвут на себе одежды, ибо они уже сделали это раньше, когда обвиняемый в их присутствии совершал преступление)».

Тот факт, что первосвященник Каиафа. возглавлявший судебное разбирательство, разодрал свои одежды, хотя, возможно, и вопреки нормам древнееврейского права (см. Лев. 10:6; 21:10). дает основание предположить, что он выразил таким образом свой ужас перед богохульными словами. В свою очередь это обстоятельство могло бы быть признано косвенным доказательством произнесения Иисусом неизреченного Имени. Но остаются сомнения, поскольку другие судьи не разрывали своих одежд.

В любом случае представляется обоснованным утверждение Г. Греца. Подчеркивая, что три старейших синоптических Евангелия правильно сообщают об осуждении Иисуса синедрионом за богохульство, он отмечал: «И та подробность, что первосвященник разодрал свои одежды, является доводом в пользу этого и подтверждается галахой».

«Здесь и сейчас»

Между тем. высказывается мнение, что исповедание Иисуса о Себе как о Сыне Божием — это вовсе не признание, а преступление, совершенное Иисусом прямо в ходе судебного разбирательства и зафиксированное судьями непосредственно. «Дальнейшие свидетельские показания. пишет Брюс М. Мецгер, не потребовались: члены синедриона собственными ушами услышали святотатственное притязание Обвиняемого». «Эти слова, отмечает Ф. Куприянов, сами по себе, по мнению судей синедриона, образуют состав преступления — „богохульства“, имевшего место здесь и сейчас». «Однако, добавляет автор, данный факт может быть без дополнительного исследования расценен, как богохульство только в том случае, если признать принципиальную невозможность явления Мессии в образе простого человека»[198].

Судя по всему, судьи к такому выводу и пришли. А может быть — как раз на это и рассчитывали.

Доводы в обоснование версии о совершении Иисусом преступления прямо в зале суда не лишены логики. Есть, правда, одно но. Если преступление совершается «здесь и сейчас», то судьи автоматически превращаются в свидетелей (очевидцев преступления), которым закон запрещал участвовать в вынесении окончательного приговора. Между тем. согласно Евангелиям члены синедриона, ставшие свидетелями «богохульства» Иисуса, все равно вынесли обвинительный вердикт. Они прокричали его чуть ли не хором. Не было, вероятно, ни дебатов, ни голосования.

Впрочем, нельзя исключить и того, что среди судей не было единогласия. Противником осуждения Иисуса выступал Иосиф Аримафейский. Между тем, слова евангелиста Луки о нем многие авторы понимают в том смысле, что Иосиф вообще отказался участвовать в судебной расправе над Иисусом (Лк. 23:51). Он был мудрым человеком, а «мудрому человеку — как писал Маймонид — запрещено присоединяться к суду, пока он не выяснит, кто его коллеги: ведь если он присоединится к людям, недостойным роли судей, он окажется участником банды заговорщиков, а не суда» (Законы о Санхедрине 2:14).

Нам предстоит выяснить, что же представляло из себя заседание синедриона: суд или сборище «банды заговорщиков», еще до начала разбирательства принявшей решение осудить Иисуса к смертной казни?

Напомню, что основные обвинения, выдвинутые против Иисуса можно свести к лжемес-сианизму и меситизму.

Лжемессионизм — это необоснованные притязания на статус Мессии. В свою очередь, обвинение Иисуса в лжемессианизме также можно разделить на две составляющие. Он мог быть осужден не только по причине притязаний на статус Мессии, а значит, — Иудейского царя, но и по причине притязаний на статус Самого Бога. Ведь в то время никто не ставил знак равенства между Богом и истинным Мессией. Это сделал Сам Иисус или Его ученики.

Кроме того, эти и другие притязания и проповеди Иисуса, по мнению обвинителей, могли свидетельствовать о том, что Он являлся меситом — вводил народ в соблазн, сбивал его с истинного пути и пытался украсть «душу израильскую» (перевод И. Переферковича, Санхедрин 20:1). то есть являлся вероотступником, нарушавшим заповеди Лоры и подрывавшим основы веры.