В это время судебная машина была уже запущена, арест Иисуса уже произведен. Не исключено, что из-за отказа Иуды свидетельствовать в суде Каиафе пришлось, на ночь глядя, искать других свидетелей. Да еще лихорадочно формировать необходимый «кворум». Вероятно, ему это удалось, поскольку на праздник Пасхи многие иногородние члены синедриона прибыли в Иерусалим.
Суд начался.
Первая его стадия — открытие заседания, объявление дела, которое будет слушаться, установление личности свидетелей, а также лица, которое ими обвиняется.
Перед тем, как вызванные свидетели выдвигали обвинение председательствующий по делу, соблюдая процедуру, обязан был предупредить их об ответственности и внушить им страх, что постулируется Мишной и ветхозаветными нормами:
«Вводили их и запугивали их, и выводили всех людей наружу, оставляя старшего из них. и говорили ему: скажи, откуда ты знаешь…» (Мишна. Санхедрин 3:6; см также Втор. 19: 18–19).
Формой предупреждения свидетелей об ответственности являлось обращение к ним председателя суда, называемое запугиванием. Судя по всему, это была специальная речь, позже зафиксированная в Мишне (Мишна. Санхедрин 4:5). а затем и в Талмуде. Ее содержание дает основания полагать, что она была общеобязательной и произносилась по любому уголовному делу, рассмотрение которого могло завершиться смертным приговором.
Следующая стадия — выдвижение свидетелями обвинения и последующий их допрос. Правила его проведения также подробно регламентированы в древнееврейском праве. Хотя неясно, когда именно основная часть этих правил была установлена.
Основное требование — свидетелей в суде должно быть несколько (Втор. 17:6; 19:15–18). Допрашивали свидетелей отдельно друг от друга, а затем судьи проверяли и оценивали их показания. Как говорят юристы — на предмет допустимости и достаточности.
Кроме того, из трактата Санхедрин можно узнать о следующих правилах допроса:
— Свидетелями могли быть только непосредственные очевидцы преступления. При этом показания родственников суд не принимал во внимание, а некоторые категории людей вообще не имели права свидетельствовать в суде (заядлые картежники или игроки в кости; ростовщики. ссужающие деньги под проценты и др.).
— Показания свидетелей должны были совпадать не только в главных, но и во второстепенных деталях.
— Если свидетель давал показания в пользу обвиняемого, то он лишался после этого права свидетельствовать против него.
— Суд. в котором рассматривался вопрос жизни и смерти человека, обязательно должен был начинаться с попыток оправдать обвиняемого. С этой целью в судебном заседании заслушивались показания свидетелей защиты. Но поскольку суд над Иисусом проходил по особым правилам, свидетели защиты в судебное заседание вообще не вызывались.
Важной частью первичного допроса являлась проверка показаний свидетелей, детально расписанная в Мишне и в Талмуде. Она включала обязательное выяснение у каждого свидетеля семи вопросов («семь расследований»), имеющих отношение к месту и времени совершения преступления: в какое семилетие это произошло: в каком году: в каком месяце; в какой день месяца; в какой день недели; в котором часу; в каком месте.
Выяснив, что в этой части показания совпадают, судьи обязаны были задать свидетелям еще несколько вопросов. Два из них были обязательными:
1. был ли свидетель знаком с преступником, и в каких состоял с ним отношениях?
2. предупредил ли он преступника о том. что ему грозит наказание и пытался ли он отвратить его от преступления?
Если на последний вопрос давался отрицательный ответ, наказание подсудимому подлежало смягчению либо с него вообще снималось обвинение.
Все перечисленное относилось к общим правилам. Исключение из них, как уже сказано, составляли дела в отношении подстрекателей к идолопоклонству, по которым, в частности, не требовалось предупреждать преступников и отвращать от преступления. Наоборот. Закон предписывал их провоцировать с целью получения и последующего закрепления уличающих таких преступников доказательств.
Сколько же было свидетелей по делу Иисуса и кто они были? Точно мы этого не знаем. Марк говорит о нескольких свидетелях, Матфей конкретен — он упоминает о двоих, подчеркнув при этом, что первосвященники заранее подобрали таких свидетелей, которые должны дать в суде ложные показания.
О чем же эти показания?
Марк писал, что лжесвидетельствование заключалось в словах Иисуса: «Я разрушу храм сей рукотворенный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворенный» (Мк. 14: 57–58). У Матфея иначе — не разрушу и воздвигну, а «могу разрушить» и могу «создать его» (Мф. 26:61).