Тридцатая застава

— Нас информировали о каждом члене переселенческой комиссии. Но о Геллере нам известно из других источников. Разве вы, капитан, забыли показания Ганса Брауница? А ведь он питомец шпионской школы, которой руководил некий майор Геллер. Теперь, надо полагать, уже полковник. Вот и подумайте, какие неотложные заботы привели его в наши края…

— А что тут думать? — вмешался Кузнецов. — Известно, чем занимаются эти так называемые переселенческие комиссии. К сожалению, препятствовать их работе мы не можем, но знать должны о каждом шаге эмиссаров. А этого Геллера можете и в Ольховое подбросить, если его так интересует дом Фишера… Кстати, присмотритесь и к не в меру бойкой учительнице. Трудно поверить, чтобы прожженный нацист, крупный сотрудник абвера тратил время на пустой флирт.

На рассвете Чемерыс был в Фридрихстале, так и не отдохнув в ту ночь.

Не удалось уснуть и Геллеру. Его помощники — юркий, белобрысый лейтенант Вернер и флегматичный пастор Брандт — не порадовали своими наблюдениями над местным населением. Оказывается, из селения выезжают почти все немцы. Остается не больше десяти семейств — батраки, безлошадники, «голь перекатная».

Геллер долго рассматривал списки остающихся, расспрашивал своих помощников — на кого из них можно положиться? Для некоторых приход красных — праздник…

План Геллера — подыскать среди остающихся своего человека для абвера — срывался. Рассчитывать на таких глупо. «Грета явно переусердствовала в своей агитации за поголовное переселение». — недовольно подумал Геллер.

Оставить здесь учительницу? Она понятлива, подготовить можно быстро, но для резидента опасно: слишком уж разрекламировала себя рьяной сторонницей переселения. Да и роль дли нее припасена другая.

«Нет, Грету заберу с собой».

Он выглянул в окно. В просветы между деревьями далеко видно всхолмленную степь — такую мирную, спокойную. Что таит она в себе? И как встретит танки фюрера, когда они ринутся лавиной на восток?

Эрих не поэт, он реалист. Но все-таки приятно было бы сейчас, отстранившись от служебных забот, проехаться по этой степи до Днестра и далее — на Днепр, на Волгу… И чтобы рядом эта нетерпеливая девушка.

Когда-нибудь это должно случиться, И, может быть, скоро…

Высунувшись из окна и взглянув направо, Геллер застыл в неудобной позе: на спортплощадке девушка в легком спортивном костюме птицей взлетала над брусьями.

«Да это же Грета! Вот откуда у нее такая стройность, собранность, легкость походки. Нет, нельзя упускать этот клад!»

Не прошло и пяти минут, как он, наспех одевшись, подошел к девушке.

— Гут морген, фройлен Грета! Не подозревал, что вы такая искусная спортсменка. Да вы будете украшением нашей «Крафт дурх фройдте!»

Грета не покраснела, не растерялась. Маленький хищник в ее груди настойчиво требовал пищи. И, видимо, она нарочно пришла сюда спозаранку. Теряться некогда, надо действовать. И если добыча идет на ловца, глупо зевать.

— Вы вправду так думаете или это очередной комплимент? — Грета подняла над головой руки, предоставляя Геллеру возможность полюбоваться каждым изгибом ее стройного, упругого тела, встряхнула по-спортивному кистями и плавно опустила их книзу.

— Вправду, милая Гретхен… Простите, я хотел сказать фройлен Грета.

— А что это значит — «Крафт дурх фройдте?» — уже деловито спросила.

— Это спортивная организация нашей молодежи…

И начал рассказывать о жизни в Берлине, о шумных городах Запада, о могуществе империи фюрера.

— Скоро вы увидите все своими прекрасными глазами, Грета…

Геллер вдруг круто изменил тему:

— Скажите откровенно, вам нравится эта степь?

— Я тут выросла, привыкла. Западнее, ближе к Карпатам, природа богаче, живописнее. Но здесь простора больше, легче дышится.

— А вы не хотели бы стать полноправной владетельницей этого простора? Хотя бы до горизонта. — Геллер протянул руку, указывая на восток.

— Зачем думать о несбыточном? Все это уже в прошлом…

— Кто знает, что нас ожидает в будущем…

— Но отсюда мы уезжаем навсегда?!

— Как знать, как знать…

Он замолчал, взглянул на часы и направился к школе: комиссии пора начинать работу. Молчала и Грета, раздумывая над его загадочными замечаниями. Она радовалась: Эрих от нее без ума, это ясно. Только не сделать бы ложного шага. Родина родиной, а место в жизни надо самой отвоевывать.

Около школы уже собрались озабоченные переселенцы. Члены немецкой подкомиссии о чем-то их расспрашивали, что-то советовали.

Подъехавший на «эмке» Чемерыс и виду не подал, что его интересует Геллер, сухо поклонился и прошел в помещение к своим. Он был уверен, что разведчик возвратится к вчерашнему разговору, и не ошибся. Через час, встретив Чемерыса, полковник дружески улыбнулся и обронил будто между прочим:

— Опоздал я немного с визитом к этому старику Фишеру, так и не увижу его хваленого замка… А жаль!

— Если вам так сильно хочется, то, пожалуй, можно подскочить туда, но не надолго. К концу дня надо быть здесь.

— О! Это очень мило с вашей стороны, но боюсь затруднить. И потом, знаете, мне хотелось бы пригласить с собой одну особу. Не знаю, удобно ли вам…