Тридцатилетняя война. Величайшие битвы за господство в средневековой Европе. 1618—1648

Да, они были правы, однако Валленштейн набрал уже слишком большую силу, чтобы его можно было убрать. Только услышав о жалобе в Вену, он пригрозил тут же уйти в отставку, и тогда имперскому правительству пришлось бы взять на себя трудную задачу: содержать его армию, не имея на это денег. Чуть позже он встретился с Эггенбергом в городке Брукк-ан-дер-Лайта близ Вены, чтобы обсудить свой будущий курс.

То, что произошло на этой встрече, навсегда останется тайной; свидетельства ненадежны, и ни один биограф Валленштейна не в состоянии беспристрастно рассмотреть эту тему. Интерпретация всей его карьеры тесно связана с этим событием. Самый непредвзятый из немецких историков полагает, что на самом деле Валленштейн всего лишь обсуждал организационные детали, а доклад, в котором он излагал балтийский план и предвещал распространение власти Габсбургов, был подделан с целью обмануть Максимилиана Баварского. Однако достоверно известно следующее: балтийский план действительно существовал; вскоре после встречи в Брукке все доходы от налогов в Чехии пошли на содержание армии Валленштейна, а сам он получил полные суверенные права на свои огромные владения; Максимилиан Баварский узнал о балтийском плане и роли Валленштейна в нем, вероятно, в несколько преувеличенном виде.

Фердинанд в некотором роде был опьянен победой при Луттере и крахом датского короля. Даже если он и был не прав, он имел все основания считать Кристиана IV самым могущественным из монархов Северной Европы. Если уж его так легко разбить, то ни король Швеции, ни король Англии не представляют большой опасности, а в самой Германии ни у кого из князей не достало бы сил, чтобы воевать с императором в одиночку. Таким образом, победа при Луттере настроила Фердинанда отнюдь не на мирный, а, напротив, на воинственный лад. С армией Валленштейна он сможет установить свою власть в северных епископствах и получить контроль над Балтийским морем.

Именно теперь, в кои-то веки, Максимилиану настало время вернуться к своей благородной защите Германии и отстоять мир, прежде чем власть Фердинанда выйдет за всякие рамки. Он созвал Католическую лигу в Вюрцбурге в январе 1627 года и там ради мира и соблюдения княжеских прав пригрозил лишить Фердинанда поддержки, если он не ограничит своеволие Валленштейна. Члены лиги боялись последствий агрессии Фердинанда больше, чем желали восстановления католической церкви по всей Германии. Они потребовали мира и, разумеется, предложили в качестве посредника Людовика XIII – короля-католика, дружески расположенного к Максимилиану. Но одного имени посредника хватило, чтобы загубить мирное предложение, ибо правительство в Вене заподозрило вмешательство Ришелье, а протестантская партия на тот момент еще не простила ему предательства. Максимилиан не сумел ни добиться мира, ни обуздать Валленштейна.

Весной 1627 года Валленштейн начал свою кампанию с очередного бесстыдного нарушения княжеских прав. Георг-Вильгельм Бранденбургский был самым безобидным правителем в Германии, за исключением тех редких случаев, когда его принуждали к решению против его воли. Его политика была предельно простая и исключительно династическая; его единственное желание состояло в том, чтобы и дальше оставаться курфюрстом до конца своих дней и передать титул по наследству сыну. Прежде чем судить этот принцип слишком строго, следует вспомнить, что Георг-Вильгельм взошел на престол вопреки сильному сопротивлению и что при своем дворе он приютил родственников жены, которая была сестрой Фридриха Чешского. Однако в силу географической случайности Георг-Вильгельм не мог насладиться плодами своего безвредного нейтралитета. Его владения лежали между остатками армии Мансфельда в Силезии и ставкой короля Дании. Обе армии могли двинуться на соединение друг с другом, и Валленштейн, конечно же, не замедлил бы вторгнуться в Бранденбург, чтобы им помешать. Хуже того, король Швеции использовал Пруссию в качестве базы в своей польской войне, нравилось это Георгу-Вильгельму или нет, и заставил его уступить удобный порт Пиллау[50]. В 1627 году ходили слухи, что Густав II Адольф может прийти на помощь побежденному Кристиану IV. В таком случае ему тоже пришлось бы идти через Бранденбург, как и имперской армии, которая попыталась бы его остановить.

В напрасной надежде спастись Георг-Вильгельм даже согласился признать Максимилиана курфюрстом, ошибочно полагая, что Католическая лига не позволит Валленштейну напасть на него. Все пошло прахом, как и его протесты в Вену. Когда его посол пробился к Валленштейну и заклинал его вывести войска, стоявшие в Кроссене, полководец, лежа в постели, бесцеремонно уткнулся в подушки и не стал его слушать.