Триггер убийства

– Полезное голодание? Э-э?.. – Самбуров вскинул одну бровь. – Практикуешь?

– Голодание – нет, – отозвалась девушка. – Каннибализм давно хотела попробовать, – она клацнула на него зубами.

Самбуров заржал.

– Зависимая ты от комфорта женщина, Вергасова.

– Я и не скрываю! – проворчала Кира.

– Все! Почти приехали. В курортном поселке всегда есть ларек с чебуреками. – Самбуров вырулил на узкую петляющую между деревьев дорогу.

– Кафе с шашлыком, – поправила Кира.

– Видимо, ты не так уж и голодна. Нужно повозить тебя еще немного, потом еще немного, и тогда даже просто наполненный желудок покажется радостью, – засомневался Самбуров и получил от девушки убийственный взгляд.

Они ехали еще не меньше получаса, пока отдельные дома и гостиницы превратились в плотно застроенные улицы, а дорога уперлась в пляж поселка Приветное.

В мае Ялта не могла похвастаться обширным потоком туристов, а маленький поселок и вовсе пустовал. Местные жители лениво готовились к сезону – что-то убирали, подкрашивали, сколачивали и чистили. Собаки и кошки, развалившиеся на солнце, вяло перекатывались с боку на бок, вздыхали, напоминая, что, если кто-то хочет покормить и поиграть, они здесь.

Кира села в пластиковое кресло за стол, покрытый клеенкой. Не слишком торопясь, девочка лет пятнадцати, уже скопировавшая со взрослых коллег манеру ленивого пофигистичного поведения, но еще не научившаяся его менять, оценив платежеспособность посетителей по внешним признакам, принесла меню.

Кира перелистала страницы, предлагающие макароны по-флотски, котлету с картошкой, и сразу заказала свиную шею граммов восемьсот. При таком объеме на двоих ей точно будет достаточно. Самбуров еще добавил два летних салата без масла и лука. Киру не очень вдохновил пакетированный чай, но пришлось смириться. Самбуров выбрал лимонад.

Шашлык оказался неплохим. Пока они его ждали, Самбуров успел выяснить, где искать улицу Десантников, которая не отражалась ни в навигаторе, ни на карте, и дозвонился до патологоанатома.

– Браслетик на жертве был, – передал он Кире суть разговора. – Есть резиновые частицы желтого и коричневого цвета. И даже след на коже от самого браслета. Видимо, кандалы застегивали поверх, а срезали ленту, уже когда тело было мертвым. Остальное все как у первых двух жертв.

– Золотой туристический браслетик, – кивнула Кира, сытая, она сделалась гораздо приятнее в общении. – Ни разу не встречала коричневый. Это очень хороший признак. Редкий. Знать бы месторасположение ее отеля. Хотя бы примерно. Населенный пункт.

– Володя отзвониться должен. Жду.

Улицу Десантников они нашли, хоть и пришлось изрядно попетлять. Гравийные дороги сворачивали наугад, приводили к ненужным, незнакомым домам, тяжело тащили в гору, а то и вовсе заканчивались внезапно в кустах, загораживающих брошенный фундамент. Наконец табличка на доме «ул. Десантников» возвестила о том, что они на правильном пути, а в небольшом скоплении зданий рядом нашелся подходящий номер дома.

Игорь Дмитриевич оказался рослым, худощавым, интеллигентным на вид мужчиной. Седина подчеркивала светлую голубизну умных глаз, книга в руках привлекала внимание к длинным пальцам. Движения резкие и широкие, наверняка занимается спортом. Кира прикинула, сколько ему должно быть лет. Получалось, уже хорошо перевалило за семьдесят.

Казалось, звание и удостоверение Самбурова его не удивили, он просто обрадовался гостям. Кира отметила тщательно наведенную чистоту в доме, во дворе. Ухоженность во всем. Без лишних украшений, но тропинки выметенные, все доски прибитые, бордюры на клумбах и грядках ровные, горшки с цветами целые и одинаковые. Одежда чистая и выглаженная так тщательно, как может сделать только мужчина, у которого это дело никак не перейдет в обычную рутину, от которой хочется поскорее отвязаться. На чашках, которые мужчина поставил на стол, ни одной трещины или скола. Игорь Дмитриевич ловко справлялся с хозяйством и гордился этим. Женщина здесь не обитала. Кира не предложила помощи с чаем, показалось неуместным.

В хозяине и в окружавшем его интерьере явно читалось: Игорь Дмитриевич определился со своей жизнью до самого ее завершения. Он читал книги, размышлял, занимался собой, телом и духом, ухаживал за домом, садом, огородом. Он больше никуда не спешил, никуда не шел. Он выполнил свой долг перед жизнью, обществом, государством. Четкая, чистая и правильная картинка. Кира надула губы и прищурилась, прикидывая, с какой стороны ее лучше подковырнуть.

Григорий разговаривал с бывшим директором детского дома, задавая стандартные вопросы. Игорь Дмитриевич отвечал охотно. На открытом лице не читалось ни страха, ни настороженности, ни грамма лжи.

– Воспитанники часто навещают?

– Бывает, конечно. Но в основном все заняты своими делами, – улыбался мужчина. – Сейчас очень стремительные времена. Все идут вперед. Знаете знаменитое высказывание Макаренко: «Формы бытия свободного человеческого коллектива – движение вперед, форма смерти – остановка». На воспоминания, на сантименты, на эмоции времени нет – идем вперед.