Триллион долларов. В погоне за мечтой

Марко вопросительно взглянул на Джона. Тот кивнул; долго эта трагедия не продлится. И, не говоря ни слова, телохранитель вышел в комнату за кабинетом, где стоял письменный стол секретарши и несколько неудобных на вид стульев для посетителей. Маккейн закрыл за ним дверь, и вездесущий, пронизывающий гул голосов стих, как по мановению волшебной палочки. Стекло, похоже, было звуконепроницаемым.

– Итак, – произнес он, опуская ламели. – Теперь забудьте обо всех этих инвестициях. Это просто игрушка. Мой способ тренировки, если хотите. И я, конечно же, пригласил вас не для того, чтобы предлагать прибыльные инвестиции. Если есть на этой планете кто-то, у кого уже есть достаточно денег, то это вы.

Джон удивленно поднял голову. Что все это значит?

– Я знаю о вас очень много, мистер Фонтанелли, как вы, без сомнения, уже могли заметить. И будет честно, если я расскажу вам о себе и своей жизни. – Маккейн присел на край письменного стола и скрестил руки на груди. – Родился я в 1946 году здесь, в Лондоне. Мой отец, Филипп Каллум Маккейн, был офицером высокого ранга Королевских военно-воздушных сил, и вследствие этого я за первые десять лет своей жизни жил в четырнадцати различных городах и восьми различных государствах, научился бегло говорить на пяти языках. Сколько школ я посещал, я уже не скажу, но в какой-то момент я с этим покончил, и поскольку образ жизни моей семьи – то есть мой и моих родителей, братьев и сестер у меня нет, – породил во мне отсутствие ощущения принадлежности к определенной нации, я испытывал тягу к многонациональным концернам. После некоторых метаний я пошел в Ай-би-эм, выучился на программиста. Это было в середине шестидесятых годов, когда еще штамповали перфокарты, пересылали магнитные ленты, а компьютеры стоили миллионы долларов. Кстати, я до сих пор не совсем забросил программирование; мои брокеры, – он кивнул, указывая на отгороженную ламелями стену, – частично работают с написанными мной программами. В этом деле все решает качество программного обеспечения; некоторые крупные брокерские фирмы на Уолл-стрит, прибыль которых исчисляется миллиардами долларов, вкладывают треть ее в обработку данных! Но, вероятно, ни у кого из них нет босса, который мог бы сделать это своими руками.

Джон с удивлением разглядывал казавшегося таким энергичным мужчину. Он совершенно не походил на того, кто сумел бы разобраться, где включается компьютер, не говоря уже о программировании.

– Понимаю, – произнес он просто для того, чтобы что-нибудь сказать.

– Ну хорошо, вернемся к началу, – продолжал Маккейн, неопределенно, но резко махнув рукой. – Благодаря моим знаниям языков меня можно было использовать во многих странах, поэтому меня посылали на разные вакансии в Европе. Бельгия, Франция, Германия, Испания… Я бродил повсюду, писал коммерческие программы для клиентов Ай-би-эм. Компьютерные системы, связанные через границы стран с другими, в большинстве своем принадлежали банкам, и я вскоре стал кем-то вроде специалиста по транснациональным компьютерным проектам. Поэтому выбор пал на меня, когда в 1969 году подвернулся заказ в Италии, особенный, довольно сложный заказ. – Маккейн пристально посмотрел на него. – Заказчиком выступала, что очень необычно, адвокатская контора из Флоренции.

Джон открыл рот, хватая воздух.

– Вы?.. – невольно вырвалось у него.

– Да. Первоначальную версию программы, с помощью которой вы управляете своими счетами, написал я.

Марко листал неинтересный журнал, впрочем, не спуская глаз со своего подопечного и ламелей, мешавших видеть всю картину, но закрывавших дверь только до половины. Он поднял голову, когда Джон Фонтанелли вскочил и принялся бегать по большому кабинету, отчаянно жестикулируя. Маккейн тоже забегал, причем с учетом его роста казалось, будто по арене носится разъяренный бык. Телохранитель мимоходом спросил себя, что же там могло произойти. В любом случае, было не похоже на то, что кто-то пытается вцепиться кому-то в глотку. Он расслабил мышцы, автоматически напрягшиеся для прыжка, и снова откинулся в кресле.

– Еще кофе? – спросила секретарша, красивая девушка с рыжими, зачесанными наверх волосами и кремово-бледной кожей, которой он явно нравился.

– Нет, спасибо, – улыбнулся он. – Но, может быть, принесете мне стакан воды?