Трилогия Иводзимы

Защита «СФР» взвыла, силясь погасить волну взбесившегося каменного тайфуна. Но не в силах с ними справиться. Она отбрасывала восемь из десяти астероидов, но те, что прорывались, с необузданной силой бились в каменное тело «СФР», ломая его, раскалывая, уничтожая.

Десятки спасательных капсул отделились от умирающей скалы и, повинуясь мощному импульсу, рванули в открытый космос, как можно дальше от сошедшего с ума пояса астероидов. А вслед за ними из прорех в корпусе «СФР» сыпались игорные столы, куски дорогого дизайнерского шика в модном стиле нео-ар-деко, пивные кегли, золотые фишки и прочие статусные атрибуты великого клуба, в одно мгновение обращённого в космический мусор. Космосу плевать, из чего состоит пояс астероидов, из кусков камня, льда или из золотых фишек.

А чёрный корабль этого даже не заметил. Он направлялся дальше к звезде. Его алгоритм был прост, а потому максимально результативен – он должен был взорваться у ближайшей звезды, рядом с которой обосновались люди. И так уж легли фишки, что этой звездой оказалась Медея. Вопрос был не в том, сколько человек погибнет, по большому счёту, это не имело значения. Вопрос был в том, сколько выживших об этом узнают. А те, кто только что вырвался из кошмара взбеленившегося пояса астероидов, понятия не имели, что на слабосильных двигателях спасательных капсул невозможно уйти от ярости раненного солнца. Что все они – обречены, и жить им осталось считанные секунды.

– Что это такое? – испугано крикнул Ченнинг, вглядываясь в монитор стационарной консоли. Они все немного оглохли от грохота погибающего астероида и воя сирен. – Откуда оно взялось?

– Сдаётся мне, эту штуку точно сделали люди! – крикнул в ответ Бобби.

– На хрен людей и на хрен то, что они делают, – простонал Томми. Дряхлые руины его тела уже давно не годились для таких встрясок. Он хотел добавить ещё, что на хрен всю эту его затею, и стоило остаться на тихом и спокойном Бахрейне.

Но в этот момент рядом с черным кораблем возник ещё один. Он выглядел странно, так, словно с него содрали всю обшивку. В стороне, на гигантской лапе-манипуляторе горело ярким синим светом нечто, похожее на револьверный барабан.

– А это ещё что такое? – воскликнул Ченнинг.

Только Томми узнал второй корабль сразу.

– Мать твою… Это Иводзима! Это моя Иво! Какого хрена она тут делает?

Иводзима шла пересекающимся курсом с черным кораблем. Казалось, они вот-вот столкнуться, но в последний момент Иво развернулась, и пошла параллельным курсом, бок о бок с «Айовой». Стыковые манипуляторы рванули к черному телу и схватили его…

А потом два корабля исчезли. Словно их там никогда и не было. И только пояс астероидов все плясал и плясал в затянувшемся танце самоуничтожения.

24. Нина, Давид, Альварес

Прошла неделя.

В общем зале «Беершевы» попахивало. Единственная душевая орбитальной станции и ассемблеры вентиляции были не рассчитаны на такое количество людей. Флагман «Яффа» должен был прибыть с часу на час, но к Рождеству явно уже не успевал.

Вокруг обеденного стола собралась серьезная компания техников «Алфабета», пытающихся соорудить из пайков хоть какое-то подобие рождественского стола. Всем этим суматошным действом пытался руководить Альварес, обильно жестикулируя и матерясь. Его игнорировали.

Давид и Нина полулежали на диване в углу, читая последние новостные сводки.

– То есть, теперь понятно, что произошло, – пробормотали Давид.

– Да, – Нина пыталась не обращать внимания на царивший в зале запах, – похоже на то.

– Все вооружение Иво было демонтировано Майнринком ещё в те времена, когда он… В смысле, когда был в собственном теле.

– Ага, – Нина следила за Альваресом, который отвлёкся от стола и пытался давать указание девчонкам-логистикам, пытавшимся из старых труб и проводов собрать нечто похожее на Рождественскую ёлку. Те тоже не обращали на Альвареса внимание, хотя получалось у них из рук вон плохо. На ёлку их сооружение никак не тянуло. Скорее, на неудачный гибрид хризантемы и фонарного столба.

– Поэтому Иво состыковалась с «Айовой» и вместе с ней прыгнула к черту на кулички, – бормотал Давид. – К какой-то звезде вдали от населённых территорий. И там взорвалась.

– Вроде того…

– Сам по себе взрыв «Айове» был не страшен. Но ответная вспышка солнца сожгла её со всеми военизированными потрохами.

– Слушай, Давид, – Нина повернулась к парню, которому она явно была не безразлична, и по отношению к которому не чувствовала ровным счётом ничего. Недели в замкнутом пространстве было достаточно, чтобы это понять. – Я не собираюсь об этом думать сейчас. Без обид.