Трилогия о Вратах: Солнце и тень Аурелии (СИ)

Приподнимаю одно веко и какое-то время любуюсь фигурой Ксавьера, стоящего у окна. Его узкой талией и бугристой спиной. Почему всё должно было случиться именно так? Почему мы должны были встретиться на этой проклятой планете? Почему… Одни проклятые «почему».

«Да потому, что в нормальном мире он и не посмотрел бы на тебя, Марк, — обрываю себя. — Без этих проклятых косм, которые по легенде тебе нельзя даже собирать в хвост. И в твоих ботанских очках, которые ты так любишь непонятно за что».

Чувствую себя и правда ботаном, который соблазнил капитана футбольной команды. Только всё почему-то наоборот. И человек, о котором я мог бы в нормальной ситуации лишь мечтать, полностью зависит от меня. «Потому и соглашается с тобой спать, — напоминает ехидный голос в голове. — Потому что ты ему приказал, вот и всё».

Чёртов внутренний голос явно вознамерился меня доконать, и мне становится противно лежать на влажных после бурной ночи простынях.

Открываю глаза по-настоящему и понимаю, что Ксавьер тоже смотрит на меня. Чего-то ждёт… Чего? Что я прямо здесь перед ним извинюсь? Даже если бы и хотел — не могу.

— Привет, — только и выдавливаю из себя. Сползаю с кровати и, пошатываясь, направляюсь в душ.

Стою под ледяными струями и вместо того, чтобы намыливаться, жду — может он войдёт? Здесь у нас будет возможность перекинуться парой слов. А иначе… не знаю. Наверное, придётся ехать домой. Всё равно нужно просмотреть данные, которые я успел набрать.

Так и не дождавшись ничего, обматываюсь полотенцем и выхожу в спальню.

Ксавьер очерчивает мою фигуру таким взглядом, как будто увидел в первый раз. Но говорит только:

— Сходить на кухню, господин? Простите, что раньше не предложил.

— Зачем? — секунду с недоумением смотрю на него. — А… Нет. Дома поедим. Спускайся в подвал, забери ошейник и подходи к воротам. Я попрощаюсь с Изой и вызову аэрокар.

Всю дорогу до дома Ксавьер продолжает смотреть на меня. Чувствую себя бабочкой, пришпиленной к стене. Неуютно, и хочется спросить, как понимать этот взгляд. Когда всё-таки решаюсь, слышу в ответ стандартное:

— Простите, господин.

Ксавьер отводит глаза, и мне становится ещё более неловко, чем было до этого. Голос у него куда мягче, чем был до сих пор. Он стал бархатистым и каждым звуком будто оглаживает меня, заставляя волосинки шевелиться на шее. А сам я отчётливей, чем когда-либо, ощущаю, что никакой я не господин. Даже ошейник не решился на Ксавьера одеть — так и держит его в руках.

Надеваю наушник и с трудом заставляю себя сосредоточиться на содержимом планшета, а там есть что посмотреть.

Подземные бараки не сравнить с другими помещениями дома. Кажется, там сто лет никто не убирал. Ряды неухоженных трёхэтажных кроватей тянутся вдоль обеих стен. Содрогаюсь при мысли о том, что на кровати, откуда проходит съёмка, мог бы спать Ксавьер.

Рабы, которых я обычно вижу на вечеринках, хоть и имеют соответствующие атрибуты — ошейники, наручники и вызывающую одежду — но всё же выглядят ухоженными и чистыми. Здесь же, похоже, место для всех. Мне остаётся только гадать, зачем заводить рабов для домашних нужд, когда кибернетика здесь позволяет организовать производство практически без участия людей.

Кошусь на Ксавьера — тянет спросить, что он думает на этот счёт. Не выдерживаю и в самом деле задаю этот вопрос.

Ксавьер с лёгкой насмешкой смотрит на меня. Даже чуть поднимает бровь. У меня мурашки бегут по позвоночнику от такого выражения его лица.

— Им нравится, — просто говорит он.

— Что тут может нравиться? Это же… Во-первых, неразумный расход средств. Пришлось построить целый барак — когда можно было обойтись каморкой для дронов. Во-вторых, антисанитария — страшно же смотреть, — тыкаю пальцем в монитор. — В-третьих, сколько нервов приходится тратить, чтоб организовать процесс, в то время как можно просто нажать кнопку…

— Здесь тоже достаточно нажать кнопку, — на лице Ксавьера появляется знакомая злость. Надеюсь, она адресована не мне. Но Ксавьер как раз таки указывает на висящий у меня на поясе жезл.

Веду плечом, пытаясь избавиться от неприятного осадка после его слов.

— Хочешь — тебе отдам? — неожиданно для самого себя спрашиваю я.

Ксавьер в недоумении смотрит на меня. Потом на ошейник. И снова на меня.

— Есть закон, — мягко, как ребёнку, объясняет мне он, — жезл должен быть у тебя.

— Ага, а есть закон, чтобы ты так смотрел на меня?

— Простите, — Ксавьер отводит взгляд.

Стискиваю зубы. Вспоминаю слова ребят о том, что нужно наказывать даже за взгляд. Может, и не жезлом, но получается, я его сейчас наказал. Дал понять, что так с хозяином себя вести нельзя.

Откладываю планшет и ловлю в ладони свободную руку Ксавьера.

— Я не это имел в виду, — тоже мягко, как могу, говорю ему. Ксавьер не реагирует, и я закусываю губу. Опускаю голову и зажмуриваюсь. — Я хочу, чтобы ты на меня смотрел.

Ксавьер молчит, и я понятия не имею, произвели мои слова хоть какой-то эффект или нет.

Приходится выпустить его руку и вернуться к тому, чем занимался до того, как начал этот разговор.