Тринадцать

— Держите его! Свяжите ему чем-нибудь руки, не давайте завладеть оружием!

— Это не я, меня подставили! — отчаянно заорал Игорь и попытался прорваться в коридор, но на него навалились Стеклов, Изместьев, Викторов и Емельяненко. Сзади за шею его схватил Семенченко. Они повалили его на кровать, а Милютина подала главному неизвестно откуда взявшуюся капроновую веревку.

Когда руки Бобкова были связаны за спиной, а ноги чуть ниже щиколоток, запыхавшийся от борьбы Изместьев у нее спросил:

— Откуда у тебя эта веревка?

— Нашла вот тут, в шкафу, — сказала девушка, отодвинув одну из створок единственного шкафа.

— Сейчас я вытрясу из тебя все твое дерьмо, сученок, — не предвещавшим ничего доброго голосом произнес Изместьев, глядя на Бобкова не мигая, как змея на кролика. — Ты пожалеешь, что родился на Божий свет, — добавил он. — Я буду резать тебе пальцы, один за другим, пока ты не расскажешь нам все, от начала и до конца!

— Это не я! — раненым зверем взвыл Игорь. — Убийца не я. Он среди вас, а меня он подставил.

— Откуда у тебя веревка и зачем она тебе была нужна? Отвечай, — замахнувшись, заорал страшным голосом Изместьев.

— Я… я не знаю, — нервно зашепелявил Игорек. — Я же сказал, меня подставили, это не мое!

Пока он лежал лицом вверх на своей кровати и пытался оправдываться, остальные с большим энтузиазмом продолжали обыскивать его комнату и ванную. Искали мобильный телефон, при помощи которого он мог держать связь с подельником.

— Да включите же голову, — продолжал тем временем подозреваемый. — Какой резон мне вас всех убивать? Да и как я бы мог это сделать. Вспомните, ведь первым, кто пошел с пляжа сюда, был наш уважаемый подполковник. Именно он мог предупредить по телефону своего друга на Гавдосе, взять нож, оттяпать трупу башку, принести его в номер к Вере, а нож и веревку подкинуть мне.

— Секундочку, — рывшийся до этого в шкафу Изместьев, прекратил поиски и подошел к кровати. — Ты еще смеешь предъявлять мне такое? — Он был в бешенстве. Остальные тоже невольно остановили поиски и посмотрели на них. — Да, я ушел с берега первым, — зловеще прошипел бывший офицер. — Но, как вы все могли в этом убедиться, за мной по пятам шел судья. А теперь скажите, пожалуйста, Иван Игнатьевич, видели ли вы нечто подобное тому, что утверждает этот, — он кивнул подбородком на Бобкова, — с позволения сказать, человек?

Стеклов подошел к кровати и встал рядом с Изместьевым.

— Полагаю, что настало время расставить точки над «и», — произнес он, — Не скрою, что к вам, Олег Викторович, я отношусь безо всякой симпатии. Более того, я вас подозреваю, как и всех. Но, справедливости ради, надо признать, что за этим человеком, — кивнул он на Изместьева, — я следил больше всех. И не давал ему возможности оказаться вне поля моего зрения. По крайней мере, все сегодняшнее утро.

Едва обыск был завершен, настало время решать, что делать со связанным Бобковым. Мнения были разные, но все же победила точка зрения, что его нужно оставить связанным здесь, а к двери его номера приставить караул в виде одного из мужчин, который должен был сменяться один раз в два часа. Игоря оставили наедине с собой, а к двери его номера в качестве первого часового приставили Семенченко.

* * *

Едва они вышли из номера Бобкова, оставив связанного хозяина лежать на кровати, как Олег Викторович предложил продолжить обыски в номерах тех, кого этой процедуре еще не подвергали.

Видно было, что эти оставшиеся, а именно: Семенченко, Стеклов, Афиногенов, Шкандыба, Викторов и Молодавченко восприняли такое предложение без энтузиазма, но роптать не стали. Это нужно было сделать. И для чистоты эксперимента, и для того, чтобы снять с себя возможные подозрения. Ведь в том, что убийца именно Бобков, большинство из них все же сомневалось, полагая, что его действительно мог подставить настоящий преступник. К тому же, мобильный телефон по-прежнему найден не был, несмотря на то, что помещения, где жил Бобков, были исследованы буквально по миллиметру.

Обыски ничего нового не дали. Ни одной зацепки.

Было уже четыре часа дня.

— Ну, командир, чего делать-то будем? — зычным басом прогрохотал Захар Викторов. — Может, отдохнем чуток, а? Результат-то какой-никакой, а есть. Даже если Игорь и не убийца, вряд ли этот маньяк после таких поисков рискнет нарисовать нам четвертый трупешник за день.

— Я тоже так считаю, — подхватил его мысль Афиногенов. Было заметно, что он был сильно вымотан таким развитием событий. Слипшиеся волосы, которые он не успел вовремя расчесать, смешно торчали во все стороны, лицо раскраснелось, глаза от усталости и переживаний впали. Остальные смотрелись не лучше. Следовало дать людям отдых. Да и самому не мешало бы помыться и хоть немного вздремнуть. Сон освежает и приводит мысли в порядок. Для того, чтобы найти того, кто олицетворял собою черную карту, нужно было придерживаться фактов, но навалившаяся на них от нервного перенапряжения усталость, не давала трезво и бодро мыслить, оперируя этими самыми фактами. Кстати, о картах. Ведь они совсем забыли о них. Сколько их там осталось?

* * *