Тринадцать

Но опоздал. Тупой стук удара по голове я услышал, еще не успев почувствовать его. Тротуар навалился на меня, и я едва успел выставить руки, чтобы смягчить падение. Перед глазами у меня заплясало золотое кольцо – обручалка Кристины выпала у меня из кармана. Я услышал тупое позвякивание, с которым оно запрыгало по плиткам. Вытянул руку, отчаянно пытаясь схватить его. Приготовился удариться лицом рядом с ним. Но на тротуар я не упал. Он расплылся перед глазами, закружился и исчез.

Шлепнулся я на камни уже в полном отрубе.

Глава 25

От хлынувшего на меня света жутко резало глаза. С таким же успехом мне могли проткнуть башку пикой для колки льда. Свет притух, и в глазах все поплыло. Ногам холодно, мокро. Рубашка тоже хоть выжимай. Я лежал на диване. Надо мной нависала какая-то фигура. Свет фонарика опять ударил в глаза, и я закрыл их. Чьи-то пальцы опять раскрыли мне веки. Луч по очереди заглянул в оба глаза, и я ругнулся.

– Знаешь, Эдди, я уже начинаю думать, что карьера судебного адвоката – это все-таки не для тебя, – услышал я знакомый голос судьи Форда.

Гарри вырубил фонарик, чуть отступил. Я лежал на диване в собственном офисе.

– У тебя на башке шишка размером с яйцо. И, скорей всего, как минимум одно ребро сломано. Зрачки нормально реагируют на свет и одинакового размера. Тебя не тошнит. Крови в носу и в ушах тоже нет. Ты наверняка чувствуешь себя так, будто тебя лягнула лошадь, и, пожалуй, легкое сотрясение все же имеет место, но в остальном ты все в том же дерьмовом состоянии, что и вчера.

Начинал Гарри в качестве санитара во Вьетнаме, еще когда ему было шестнадцать. Прогнал всем, что ему уже двадцать один, даже поддельной ксивой обзавелся. Вскоре быстро продвинулся по службе – и завершил свою выдающуюся военную карьеру, только чтобы начать более успешную карьеру в области правосудия. Это единственный из знакомых мне судей, способный разобрать и собрать М16 с пузырем вискаря во лбу.

– Сколько пальцев показываю? – спросил Гарри, выставив вверх три.

– Три, – ответил я.

– Какой сегодня день?

– Вторник, – сказал я.

– Кто президент Соединенных Штатов? – спросил Гарри.

– Какой-то мудак.

– Верно.

Я попытался сесть. Комната кружилась вокруг меня. Я опять положил голову на подлокотник и решил, что с этим можно обождать.

– Где ты меня нашел? – поинтересовался я.

– Сразу у входа. Когда я сворачивал сюда, меня подрезал здоровенный черный «Эскалейд». Как будто сматывался откуда-то во весь дух. Я подъехал и нашел тебя. Собирался уже позвонить в «девять-один-один», но ты был вроде в порядке. Помнишь, что говорил мне тогда на улице?

– Нет. А что я сказал?

– Ты попросил меня найти вот это.

Гарри показал мне золотое обручальное кольцо.

На сей раз я все-таки ухитрился кое-как сесть. Жутко болел бок. Гарри положил кольцо на стол и сходил за двумя кружками кофе. Я увидел стоящую на столе бутылку скотча. Все еще в коричневом бумажном пакете.

– Спасибо, Гарри.

– Не за что. Кристина уже мне звонила. Рассказала, что произошло. А теперь не поведаешь ли мне, как ты оказался на улице в таком виде? В баре подрался или еще чего? – сказал он.

– Все сложно, – ответил я.

– Я был бы разочарован, если б это было не так. Хотя давай-ка серьезно. Что тут, блин, произошло?

– На меня набросилась целая свора копов. Вчера я здорово разозлил одного детектива по фамилии Грейнджер. Он это не слишком хорошо воспринял. Должно быть, узнал со штрафстоянки, что я забрал машину, подъехал к моему офису с целой бандой копов и стал меня ждать.

– Не нравится мне то, что я слышу… Тебе нужно обязательно сообщить…

– Кому? Копам же? Сам разберусь, – отозвался я.

Гарри откупорил скотч, налил нам обоим понемногу. Каждый вдох отзывался резкой болью в и без того трещащей голове. Я сделал большой глоток скотча, поставил пустую кружку на стол. Гарри налил мне еще. Я опять махнул залпом. Он опять налил и сказал:

– Успокойся.

Я опять откинулся на диван и прикрыл глаза. Дал мозгам чутка поостыть. Я понимал, что уже на пределе. Брак мой наконец рассыпался в пыль, организм был готов последовать его примеру. Если я не обрету контроль над собственной головой, то окончательно ее потеряю. Через пару минут боль в черепе малость поутихла. А вот в боку – нет. Похоже, Грейнджер успел пнуть меня туда напоследок, когда меня огрели по башке дубинкой и я повалился на тротуар. Они хотели просто меня проучить. Не убить. Один хороший пинок в ребра, и Грейнджер отозвал свою кодлу. Мне это тоже не нравилось, но я понимал, что мне повезло.

В бумажнике у меня лежало фото Эми с Кристиной. Мне хотелось вытащить эту фотку и посмотреть на нее. А потом разнести свой офис на куски.