Тринадцатая королева

Когда отворилась дверь в её темницу, Леонелла только вздрогнула, но даже не повернулась посмотреть, кто к ней зашёл. Она молилась, чтобы это был не Абрэмо — не готова была видеть своего мужа сейчас, но понимала, что если будет ему перечить и сопротивляться, то долго не проживёт. А она обещала маме выжить, мама Норина не переживёт ее кончины. Папа не оставит этого так, развяжется война… Что она наделала, зачем ввязалась в это замужество, ведь она даже не любила своего мужа? А теперь еще боялась его.

Но это оказался стражник, который забрал ведро с водой и оставил новое. Он вышел, но дверь за ним на засов не закрылась. И через некоторое время Лео почувствовала, что кто-то снова появился в её темнице, тихо и невесомо подошел к ней и опустился на колени.

— Слава богу, вы нашли это тряпье!

Лео сильно вздрогнула, не осознав, что голос ей знаком, более того, приятен. Она лишь инстинктивно дёрнулась отползти подальше, но запуталась в шали, упала, заскулила от бессилия и отчаяния. Чьи-то сильные руки, прикосновение которых первое мгновение вызвало неприятный озноб, подняли её и… притянули к себе. Как это делал отец. Лео было всё равно, что это за человек — охранник или стражник, может быть, из тех, кого она лечила и он помогает, но, почувствовав привычные с детства объятия, она доверительно прижалась к этой груди, потому что ей было это необходимо сейчас. Это объятие возвращало её к жизни, говорило о том, что не все люди вокруг её ненавидят и желают причинить боль, и она хваталась за эту мысль, чтобы не сойти с ума.

— Моя королева… — прошептал человек ей в макушку и стал тихонько покачивать, как маленького ребёнка. И в этот момент она узнала его.

— Тито, — прошептала Лео ему в грудь, почему-то облаченную в доспехи стражника, — как ты здесь оказался?

— Почти все солдаты короля — мои друзья. Стражник пустил меня к вам, и даже поделился формой, чтобы я не привлекал к себе внимание, — Лео выпуталась из шали и вцепилась в его предплечья, словно не верила, что он может быть тут. — Но я должен возвращаться к королю, иначе он хватится меня, будет искать.

Лео отстранилась от него на мгновение, чтобы удостовериться, что это действительно Тито. Подняла на него глаза, совершенно не подумав, как выглядит после всего, что с ней произошло. Матео осмотрел её, и в его взгляде отразилась вся её боль, когда он увидел последствия сегодняшней ночи. Он тяжело сглотнул и потянулся пальцами к её щеке, невесомо дотрагиваясь.

— Я принес вам вот это, — он вытащил из одежды сверток и маленькую коробочку. — Здесь хлеб и сыр, — сказал он, показывая на сверток. — А это ваше лекарство, которым вы лечили меня после порки на конюшне. Вам оно сейчас нужнее, — горько добавил он, глядя на рубцы покрывающие ее предплечья.

— Тито… — прошептала Лео прикрывая полные слёз глаза, — спасибо тебе.

— Поешьте. Вам обязательно нужны силы. Я послал весточку в Облачное поместье, скоро сюда прибудут ваши родители, и этого, — он снова погладил ее щёку, — больше не повторится. А мне нужно идти.

Матео аккуратно перехватил её руку и повернув к себе маленькую ладошку тыльной стороной, погладил болезненные точки от шипов розы и прижался к ним губами.

— Служу своей королеве, — прошептал он прямо ей в кожу и, глубоко вздохнув, поднялся. Он, видно, хотел ещё что-то сказать, но в дверь заглянул стражник и сообщил, что король ищет своего менестреля. Лео едва заметно кивнула ему — хотела уверить, что она справится, теперь справится, но вышло как-то неуверенно и жалко. Чертыхнувшись сквозь зубы, Матео побежал на зов короля, а дверь темницы захлопнулась так громко, что Лео вздрогнула.

***

Леонелла сидела, привалившись к стене, и, кутаясь в шаль, гипнотизировала блеклый кусочек неба за окошком под потолком. Она успела поплакать, поругать себя последними словами за неосмотрительность и недальновидность, потом на неё нашло какое-то необъяснимое возбуждение, и она принялась бегать по своей темнице взад-вперед, пытаясь сообразить, как ей вести себя дальше. Все, что принес Матео, она съела, рубцы помазала мазью; Лео чувствовала себя странно, словно у неё открылось второе дыхание. То, что Матео пришёл к ней, сюда, рискуя головой, не удивило её, она поразилась своим собственным чувствам, в которые проваливалась всё глубже и глубже. Что с этим делать, как жить дальше — Лео совершенно не представляла.

В конце концов она устала и, завернувшись в шаль, уснула чутким, тревожным сном. Очнувшись, она вдруг подумала, что сказал ей Матео перед тем, как уйти — он о чём-то сообщил её родителям и они скоро приедут сюда. Что он им сообщил? Что король избил её? Что она сидит в башне? Как ей могут помочь родители? Максимум, что они могут сделать — это отсрочить экзекуцию, потому что король, скорее всего, поостережётся поднимать руку на неё, пока герцог и герцогиня Плинайо тут. А потом они уедут и всё повторится. Лео не сомневалась, что повторится. И нужно было придумать какой-то план по выживанию здесь, потому что так просто сдаваться она не была готова.