Читаем Тринадцатый апостол полностью

Тринадцатый апостол

Тольконогаступила в Кавказ,я вспомнил,что я —грузин.Эльбрус,Казбек.И еще —как вас?!На горугоры грузи!Ужена мненикаких рубах. Бродягой, —один архалух.Ужеподо мнойтакой Карабах,что Ройльсу —и то б в похвалу.Было:с ордой,загорел и носат,стареевсего старья,я влез,веков девятнадцать назад,вот в этот самыйв ДарьялЛезгинщики гитарист душой,в многовековом поту,я землюпрошели возделал мушойотсюдапо самый Батум.От этих делне вспомнят ни зги.История —врун даровитый,бубнит лишь,что былицарьки да князьки:Ираклии,Нины,Давиды.Стена —и тознакомая что-то.В тахтахвот этой вот башни —я помню:я велРуставели Шотойс царицейс Тамароюшашни.А послекатился,костями хрустя,чтоб в пенуТереку врыться.Да это что!Любовный пустяк!И лучшерезвилась царица.А дальшея видел —в пробоину скалвот с этихтропиночек узкихна сакли,звеня,опускались войсказолотопогонников русских.Ленивоот жизнивзбираясь ввысь,гитаройдушу отверз – «Мхолот шен эртсрац, ром чемтвисМоуциямаглидган гмертс…»[109]И утро свободыв кровавой росесегоднявстает поодаль.И вотя мечу,я, мститель Арсен,бомбы5-го года.Живилисьв пажахкнязёвы сынки,а яежедневнои наново опять вспоминаювсе синякиот плетоквсех Алихановых.И дальшеистория нашахмура.Я вижуправящих кучку.Какие-то люди,мутней, чем Кура,французов чмокают в ручку.Двадцать,а может,больше вековволокугнетателей узы я, чтоб толькопод знаменем большевиковвоскресласвободная Грузия.Да,я грузин,но не старенькой нации,забитойв ущелье в это.Я —равный товарищодной Федерациигрядущего мира Советов.………………………………Я знаю:глупость – эдемы и рай!Но еслипелось про это, должно быть,Грузию,радостный край, подразумевали поэты. (6: 68–72)<p>Параграф четвертый</p><p>Естественное и искусственное</p>

Маяковский не только воплощенным в Шота Руставели заводил шашни с царицей Тамарой, он и без перевоплощения, просто как Маяковский затеял роман с любвеобильной грузинской царицей, о чем поведал в элегии «Тамара и Демон». То было объяснение Маяковского в любви к Грузии, к грузинским женщинам, к грузинской природе и к тем русским и украинским поэтам (Пушкину, Лермонтову, Шевченко, Пастернаку, Мандельштаму), для которых Кавказ стал новым Парнасом.

М.Ю. Лермонтов. Развалины «Замка Тамары» близ селения Карагач в Кахетии. 1837 г ИРЛИ АН СССР

Грузию Маяковский противопоставил России, как естественное – искусственному. Начинает Маяковский свою элегию с рассказа о том, как его, урбаниста, покорил Терек:

Перейти на страницу: