Тринадцатый бог. История одного Зла

А мимо тек безмолвный мёртвый город. Виды его, нынешние и прошлые, тянули в мысли воспоминания, и Гидеон забылся в них.

Лиора невероятно любила этот город. Дочь губернатора, юная Дайана, была её лучшей подругой. И принцесса проводила в Веерене времени больше, чем в столице.

Чего они тут только не творили! Когда Гидеон приезжал сюда с деловыми визитами — встретить торговую делегацию с юга или обсудить с главами селений «посевные» планы — Лиора и Дайана устраивали грандиозные балы в его честь. Впрочем, балы они устраивали для себя. Так как празднества начинались поздно, Гидеон ограничивался визитом вежливости и уходил в свой дом спать. Лиора, конечно, обижалась, но долго дуться не могла — тут же находила очередной объект для воздыхания и забывала обо всем на свете до следующего утра.

Будучи натурой впечатлительной, Лиора влюблялась во всё, что хоть немного трогало душу и в любого, кто мог чем-нибудь удивить принцессу. Гидеон не влюблялся вовсе. Конечно, он любил мать и сестру, но то были узы кровные, и любовь такая являлась само собой разумеющейся. Женщины же в жизни принца появлялись и исчезали, не пробуждая в его душе ничего такого, что хотя бы отдаленно походило на чувства, воспеваемые поэтами. Вокруг него всегда находились самые разные дамы — знатные юные леди, чопорные и громкие, или, наоборот, чуткие и понимающие, суровые, смелые воительницы и мудрые, рассудительные служительницы Девы и Водолея. Гидеон не был обделен женским вниманием. Как раз наоборот — он находился в его центре. Молодой наследник престола, общительный, открытый, внимательный — чем не предел мечтаний для юных особ?

О чем мечтал сам Гидеон, будучи живым? Он не помнил, но, кажется, мечтам он не предавался вовсе. Он просто жил. Почти два года он пробыл матросом на флоте отца, ещё год провёл в походах как обычный воин. Так повелел король, но принц не жаловался. Он умел трудиться и заводить друзей всюду, не крича о своем статусе. А вот влюбляться Гидеон не умел. Да, он восхищался красотой, умом, силой некоторых дам, но лишь отмечал эти достоинства как отличительные качества отдельного человека. Может, в этом и была проблема — принца слишком рано научили оценивать полезность людей в собственной жизни, и он перестал смотреть на окружающих не через призму этих учений. А, может, он просто не встретил ту, которая дотянулась бы до его души, затмив разум.

Лиора, смеясь, говорила, что он так никогда никого и не полюбит по-настоящему, если не даст возможности сердцу взять верх над головой. Он и не полюбил. Теперь же было поздно. Сердце в его груди больше не билось.

В груди Лиоры тоже.

С этими мыслями Гидеон ступил на лестницу, ведущую во дворец. С одной стороны та была разрушена до основания, с другой ступени покрывали идущие от разлома трещины. Гидеон обернулся. Вся площадь перед дворцом была заполнена тенями Веерена.

— Что дальше? — тихо спросил его маг.

Гидеон смотрел на спутника, раздумывая лишь мгновение.

— Когда мор добрался до столицы, — начал он. — Ни короля, ни армии с нами не было. Людей должны были защитить четыре королевских мага. Но они бросили отмеченную Чёрной смертью столицу и бежали в Веерен. Город уже был закрыт. Никого не впускали и не выпускали. Тогда ещё никто не знал, что Чёрная смерть для большинства и не смерть вовсе. Но маги что-то поняли гораздо раньше.

— Ещё бы, — хмыкнул Фирмос.

— Их впустили. И Веерен скрылся под Саваном.

— Очаровательно. Они там? — Фирмос кивнул на двери, ведущие во дворец.

— Думаю, да.

— Четверо?

Гидеон кивнул.

— И ты думаешь, я с ними справлюсь?

— Нет. Я не считаю тебя сильным магом.

— А их считаешь?

— Возможно, — уклончиво ответил Гидеон. — Они сотворили это.

Скелет кивнул на Саван. Фирмос прищурился.

— Это — отнюдь не показатель их опытности и мощи. Скорее, наоборот. Грубая, непростительная…

Чародел не успел договорить. Двери дворца с грохотом распахнулись. Одна из створок сорвалась с петель и, пролетев над головами путников, разлетелась в щепы, рухнув на мостовую.

— Добро пожаловать, королевский чародел Фирмос, великий маг Востока! — громовым раскатом грянул над площадью зычный голос. — Добро пожаловать, Гидеон, принц Риеннарский, некоронованный король Запада! Мы заждались вас!

Фирмос сморгнул и, отведя взгляд от двери, вскинул брови и озадаченно посмотрел на Гидеона.

— Выходит, ты — король Запада?

— Если быть точным — принц. Это что-то меняет сейчас?

— Все! — Фирмос отвесил скелету низкий поклон. — Теперь я обязан обращаться к вам соответственно титулу, Ваше Высочество.