Тринадцатый бог. История одного Зла

Фирмос слышал топот, но не видел искр. Только иногда, когда с глаз падала пелена, он различал в раскинувшейся над ним бездонной шири яркие точки далёких звёзд, среди которых мерцали связанные воедино Рыбы — его дом после скорой смерти. Он чувствовал её приближение через собственное бессилие. Боль от плеча, наполняя грудь жаром, сдавливала сердце, заставляя его трепыхаться, как птица в клетке. Выныривая из беспамятства, Фирмос не мог пошевелиться и почти ничего не слышал. Понял он только одно — его везли на телеге, а от колёс звезды падать не будут.

Один раз сквозь мягкую тишину он услышал злобный окрик.

— Я сказал — тяни! И что ты стоишь?

— Я не лошадь, я всего лишь мертвец!

— Но если пасть разеваешь, значит, думаешь чем-то? Ну? Колесо в трясине, остолоп! Где ваш, демоны в его душу, принц?!

— Я собирал вам воду, кусок мяса!

И рядом, около уха, прошелестел усталый вздох. Фирмос хотел повернуть голову, чтобы посмотреть, кто так тепло дышит ему в щеку, но боль решила иначе. Кажется, он застонал.

— Тише, — требовательно и даже немного грубо прошептала женщина. — Мы почти у цели. Потерпите немного.

Он закрыл глаза. Донна Патриция сострадать не умела, хоть ты сдохни.

Беспамятство затянуло его в пустоту, и в тот раз он так и не успел ничего сказать своим попутчикам. А предсмертное откровение имелось. И время для него все же нашлось.

Очнулся Фирмос внезапно — открыл глаза и огляделся. С одной стороны спал Коинт. Рядом бежала Патриция. Повозка с низким, чёрным бортом тряслась и подскакивала на каждой кочке. Роли лошадей исполняли трое скелетов. Фирмос приподнялся на локте здоровой руки, вполне ясно осознавая, где он и что происходит вокруг. Впереди тёмной громадой крыш и острых шпилей выступал из утреннего сумрака мрачный силуэт Риеннара.

Они добрались до цели.

Фирмос вздохнул — из груди вырвался хрип.

— Сир.

Коинт резко сел и едва не вывалился из телеги.

— Что там опять? — гаркнул один из скелетов, и вся процессия остановилась.

— Ты пришел в себя! — Коинт подался было вперед, чтобы поддержать мага. — Знал, что ты так просто не…

— Расскажи ему о том, что привело тебя сюда, — Фирмос не узнал своего голоса — низкий, хриплый, дребезжащий, словно за него говорил старик. — Расскажи ему о женах, о пророчестве вед…

Договорить он не сумел. Мир померк, смялся, высох, истлев за миг, как лист пергамента, брошенный в костёр. Звуки слились в единый поток — шумный, как горная река. Боль ударила в грудь с такой силой, что вышибла дух. Фирмос хотел вздохнуть и не мог, потянулся за силой, желая на пару слов продлить своё земное существование, но стало только хуже. Та мощь, дикая и древняя, что раньше позволяла творить ему чары, отреклась от него за одно мгновение. Его будто с головой накрыла ледяная волна и потянула вниз, в ничто.

«Вот и все», — мелькнули у границы беспамятства слова эпитафии. — «Могло бы быть и поприятней».

Дева

К своему сожалению, Лиора не успела провести встречу принца и его гостей так, как того требовали правила. Если раньше, при жизни, принцесса считала церемонии апогеем скуки и неоправданной тратой драгоценного времени, то теперь, когда время для Запада остановилось, воспринимала их как нечто непоколебимое и неизменное в её чёрном мире.

Сегодня Керон как всегда быстро собрал тех подданных, что были во дворце и успели проснуться. Увы, никто так и не догадались смести стекла. Пробегая мимо осколков витража, Лиора снова ощутила тревогу, но в спешке не смогла понять — связаны ли были её переживания с предзнаменованием или же с теми, кого привёз Гидеон. Возможно ли, что брат нашёл великого мага, способного исцелить их народ? Если бы у Лиоры было сердце, оно бы замерло от предвкушения встречи.

— Ваше Высочество! — на полпути к трону принцесса остановилась и, обернувшись, скинула капюшон. Марша, её старая нянька, которую проклятье сделало не спящим призраком, едва ли не набросила на череп воспитанницы потемневшую серебряную корону. И в этот же миг в зал быстрым шагом вошёл Гидеон в сопровождении живого человека, измазанного в грязи по самые глаза, тёмные и свирепые.

Принцесса так и застыла перед братом, совершенно потерявшись при виде сурового гостя.

— Лиора, — без приветствия, без поклона, словно он вернулся с прогулки по Риеннару, а не мотался десятилетия неизвестно где, произнёс Гидеон, шагнув к сестре. — Нам нужна твоя помощь.

— Принц, — она поклонилась и, едва не уронив корону, вцепилась в неё рукой, затянутой в плотную чёрную перчатку. — Какая честь…

— Нет времени, — Гидеон схватил её за запястье. — Один из моих спутников очень плох. Мы должны спасти его.

— Спасти…

— Доброго утра, свидимся позже, — бросил Гидеон подданным и вылетел из тронного зала, забрав с собой сестру.

— Часть пророчества… — начал было живой.

— Видел. Не время.

Тот кивнул и замолчал.

— Спасти… — повторила принцесса. — Гидеон, что происходит?

— Наш спутник тяжело ранен. И он нужен нам живым.

— Куда его положили? — Лиора лихорадочно соображала, что нужно делать.